ПУТИНОГОЛИЗМ

Патогенные факторы. Анамнез. Пример клинического проявления.

«Россию способны удержать над бездной две силы.

Первая называется – Бог. Вторая – Сталин»

Елена Ямпольская, советник путина

«Есть четкое понимание: нет путина — нет россии»

Вячеслав Володин, Валдай, 22.10.2014

Оппозиция на московии больна путиноголизмом.

Эта малоисследованная аддикция, открытая сравнительно недавно, поражает людей, долгое время находившихся под воздействием патогенных факторов: залешанской культуры, властесобственности, властецентричности и рабства. Как показывают исследования, проведенные ВОЗ, на территории московии заболевание поразило уже более 99,999% взрослого населения и превзошло, таким образом, все известные пандемии. Согласно Международной классификации болезней, путиноголизм находится на втором месте после православия головного мозга, и ведет, как и Синдром православия, к тяжелой форме церебральной атрофии.

Заболевание проявляется в виде полной (тяжелая стадия) или частичной (легкая и средняя стадии) утраты пациентом связи с окружающей реальностью, игнорированием исторических фактов и событий, стремлением увлечь окружающих в мир собственных фантазий, связать события и феномены с именем путина. Пострадавшие обращают на себя внимание повышенной речевой и двигательной активностью, болезненной возбужденностью и патологической настойчивостью в навязывании окружающим картины мира, вытекающей из их болезненного состояния. О масштабах угрозы соседним странам можно судить по распространению симптомов в средствах массовой информации и попытках воздействия путиноголиков на политические институты Европы и США. Все чаще и чаще медики констатируют факты употребления западными СМИ таких фантасмагорических понятий, как российская оппозиция, демократические силы россии, путинская война (вариант: агрессия), путинский режим, путинский человек (человек новой формации, выращенный в условиях режима путина), путинская россия, путинские олигархи и прочее, иногда объединяемое понятием путинизм. А совсем недавно путиноголикам удалось проникнуть даже в Парламентскую Ассамблею Совета Европы (ПАСЕ) и вынудить европейских парламентариев создать там специальную платформу для диалога с российской демократической оппозицией наивысшего морального уровня (Sic!!!)[1].

Это тревожное для демократии событие — яркий пример легкомысленного отношения европейцев к моральной гигиене и игнорирования ими элементарных мер защиты от проникновения вирусов путиноголизма в тело демократии.

Впрочем, мы не в праве упрекать политиков, общественных и культурных деятелей Европы и США в близорукости — приведенный ниже пример пуниноголизма головного мозга демонстрирует, насколько тяжело бывает определить симптомы заболевания даже опытным психиатрам.

Статья эта[2] появилась на одном из русскоязычных сайтов и принадлежит перу «московского правозащитника и журналиста». Она, на первый взгляд, не содержит никаких симптомов паталогической зависимости от путина. Более того, слово «путин» встречается там один-единственный раз. И, тем не менее, перед нами яркий пример заболевания.

Автор совершенно справедливо критикует оппозиционеров, «в ожидании неизбежного вала политических репрессий» променявших «противостояние с тиранией на личную безопасность и благополучие» и удравших на Запад, где погружены сегодня в мечтания «о будущей демократической России». При этом он не замечает, что сам нисколько от критикуемых им не отличается, и предлагаемые им «сценарии демократическог транзита» ни на йоту не реалистичнее «мечтаний оппозиции». Хоть и выдуманы в москве. Само понятие «транзит демократический», используемое автором, не только туманно и обманчиво, но и опровергает все нижеследующие аргументы статьи.

«Транзит — (одно из многих значений, согласно Википедии, иб) — процесс перехода политического режима государства к демократии (демократический транзит)». Согласимся, что переход — суть действие и, как таковое, может быть осуществлено кем-то или чем-то реально существующими, и что трансферировать нечто никогда не существовавшее, еще сложнее, чем найти черную кошку, приписываемую Конфуцию. Демократия на московии не существовала никогда и ни в каком виде. Следовательно, авторский «транзит демократический» может быть осуществлено лишь экспортом демократии из Европы. Но подобный сценарий и есть как раз одно из мечтаний оппозиционеров, саркастически осмеянное автором.

Упомянув «транзит демократии», автор загадочно замолкает, оставляя нам возможность самим пофантазировать, как именно осуществится чудо непорочного зачатия московии демократией.

Дальше — больше. Автор начисто разбивает (совершенно справедливо и логически последовательно) все фантазии оппозиционеров и, подобно Канту у Булгакова, сочиняет на их месте новый воздушный замок, куда более фантастический, в фундамент которого щедро сыпет песок собственных причуд и прихотей. Здесь находим мы перлы, по отдалению от реальности значительно превосходящие пресловутый «трансфер демократии»: «восстановление парламентаризма», «воссоздание демократических институтов», «путь устойчивой демократии», «демократически настроенных избирателей» и даже «ответственную политическую элиту», отсутствие которой «опять погубит все дело».

Я далека от мысли, что опытный журналист и правозащитник не знает значений употребляемых им слов, и вынуждена предположить, что употребляет он их либо сознательно, для ввода в заблуждение читателей, либо они — плод его болезненных фантазий, вызванных отрывом от окружающей реальности. Восстановить и воссоздать можно лишь нечто уже существовавшее, а парламентаризм, демократические институты, равно как и устойчивая демократия и демократически настроенные избиратели — всё суть фантазии автора, имеющие право на существование сравнимое с подобным Бабы Яги, Соловья-разбойника или «умного милиционера» из известного анекдота. Еще менее понятно и оправдано историческими фактами повторная гибель всего дела. Если на московии никогда не существовало ни демократии, ни ее институтов, ни парламентаризма, ни «демократически настроенных избирателей», то их невозможно и погубить[3] — ни оригинально, ни тем более повторно — и, следовательно, не было никакой потребности в помощи «проходимцев из партийной, советской и комсомольской номенклатуры» для того, чтобы загнать страну в болото, «в котором мы барахтаемся по сей день».

Не хочется верить, но факты заставляют признать, что весь этот фантастический бред был сочинен ради последних абзацев, где автор пытается доказать нам, будто оппозиция, бежавшая на Запад, не в состоянии «По-настоящему изменить ситуацию (…) внутри России», потому что не разделяет с народом его страданий и не «подвергается каждодневному риску и гонениям». Народ —убежден автор — не пойдет за такой оппозицией. Я тоже презираю всех этих «хороших русских», «демократических оппозиционеров», «антивоенные комитеты» и прочие сборища путиноголиков, но эта достоевщинка о страдающем народе и кинувшей его в тяжелую судьбину оппозиции вызывают у меня тошное чувство deja vu: уж очень она попахивает обыкновенным доносом. И даже Ахматова здесь не в помощь. Кроме того, не свободно это место и от открытой лжи: опытный журналист не может не знать, что многие успешные перевороты были осуществлены именно из-за рубежа — идол картавый плел свою пролетарскую паутину из Швейцарии, Фидель готовил переворот из Мексики, аятолла Хомейни — из Парижа… И это только несколько хрестоматийных примеров. Главное, и тут совершенно прав автор, это близость оппозиции народу, его идеям, чаяниям, надеждам; его картине мира.

И вот тут, в народе московитском, скрыта первопричина путинозависимости нашего критикана и объекта его критики — оппозиционеров.

Оппозиция — в общем случае — это элита, выросшая, выделившаяся из народа, выработанная им. Она корнями — в народе, разделяет одну с ним культуру и стоит на его плечах. И с этой позиции ей открывается более широкий горизонт информации. Восприятие полученной информации, ее переработка и усвоение целиком и полностью определены культурой. Московитская образованная элита — это частный случай, который не являет нам исключения из правила, но вводит в обман многих сторонних наблюдателей. Дело в том, что со времен Петра I пропаганда россии убеждает население империи в том, что они — суть носители европейской культуры, а сама московия — часть Европы. Чем выше образование моковита, тем сильнее его приверженность европейским ценностям, тем более мотивирован он приблизить эти ценности народу. Народу же европейские ценности — демократия, толерантность, гуманизм, свобода, равенство, братство и пр. — совершенно чужды, противоестественны в буквальном понимании этого слова: «противоречащие естественному или нормальному поведению». Оппозиционер, убежденный в универсализме и общечеловечности заученных им ценностей, вынужден искать выход из когнитивного диссонанса. Выход этот он находит, с одной стороны, выдумав некий русский народ, демократически настроенных избирателей, парламентаризм на московии и прочие сказочные атрибуты, а с другой, понимая шаткость сказочных своих построений —, черные (и не менее сказочные!) силы, препятствующие придуманному им народу стать наконец свободным и европейским. Сегодня это путин, ранее была партия, еще ранее — Сталин, Ленин, Романовы, злые бояре… министры… Оппозиционер, в тщетной погоне за фетишем европейскости московитов, полностью утрачивает связь с реальность и историей, уходит в мир фантазий, которые и пытается навязать окружающим. Он не желает видеть, что история была невероятно щедра к народу московскому. Возможности повернуться лицом к Европе были у него и в 1606 году, и в 1762, и в 1801, и в 1917, и, наконец, в 1991 годах… И ВСЯКИЙ РАЗ между предлагаемыми реформами по европейскому образцу и родным залешанским рабством, этот народ избирал последнее. Вот и сегодня оппозиционер вынужден лгать и выкручиваться самым недостойным образом, только бы не признать очевидное: нынешняя война против Украины — есть война воистину народная, ее ведет и поддерживает словом и делом подавляющее большинство тех самых «демократически ориентированных избирателей» (бывш. богоносцы).

Оппозиционер никак не может смириться с реальностью и признать, что другого народа у империи для него нет. Вот и приходится бедняге раздувать несколько десятков сердобольных московитов, пострадавших за одиночные пикеты против войны, до «сотен и сотен политзаключенных по всей стране. Это тысячи людей, которые пишут им письма и собирают деньги для их семей, на адвокатов и передачи. Это те, кто приходят поддержать подсудимых на политических процессах. Это те, кто невзирая на драконовские законы и чудовищную практику их применения, выходят на одиночные пикеты, протестуя против беззакония и произвола. Это люди, которые не боятся и не бегут. И это единственная надежда на демократическое будущее России»… Даже если бы этот сопливый панегирик оппозиции и соответствовал хоть в малой мере реальности, то и в нем речь о «тысячах». В ста сорокамиллионной стране. Этим тысячам противостоит без малого МИЛЛИОН ДВЕСТИ ТЫСЯЧ уже подохших и покалеченных в Украине земляков правозащитника, миллионы тех, кто обеспечивает их оружием, миллионы тех, кто воспитывает следующие поколения мародеров, насильников и убийц — с детских садов до ВУЗов, десятки миллионов членов их семей, соседей, коллег членов семей…

***

Есть такой пошлый вопрос, смысл которого я не понимала никогда, но который с поразительным упорством повторяют мои земляки, пытаясь выяснить уровень оппозиционности московитских оппозиционеров: Чей Крым?

Ответ на него не дает ровным счетом никакой информации об оппоненте. Правильный, единственно возможный вопрос к московскому оппозиционеру должен звучать так:

ЧЕЙ ТАТАРСТАН (БАШКОТОРСТАН, ИНГУШЕТИЯ, ИЧКЕРИЯ…)?

Потому, что тот, кто признает Крым украинским, но откажет татарам, башкирам, ингушам, чеченцам, мордве — любому народу, порабощенному московией — в праве свободного выбора своей судьбы, начнет, рано или поздно, очередную войну против Украины.

Это — абсолютный закон империи. Из него нет исключений. А значит, и совершенно безразлично, где находится подобный правозащитник — остался ли он на московии или уехал на Запад.

Ceterum censeo Moscoviam esse delendam!

---

[1] О высоте морального уровня московитской оппозиции каждый может легко найти массу материалов в свободном интернете. Вот, один из примеров: https://www.youtube.com/watch?v=vXK6vvdT3NM

[2] Ссылку, как обычно, не даю, чтобы не размазывать грязь по и без того загаженному интернету. Любопытные легко найдут первоисточник, загуглив приведенные ниже цитаты.

[3] Вот картина для скептиков: попробуйте погубить машину, которой у вас нет. А потом попробуйте погубить ее повторно. То есть, повторно попробовать вы можете; повторно погубить — нет. Или я обратно права?