Из писем к Володе. Письмо тридцатое

Продолжаю, Вован, за глубинность народную.

Но сначала перебью себя вопросом: знаешь, в чем самая большая проблема России? Не, не угадал: дураки и дороги – это не проблема, это – естество, часть ДНК, и «проблемой» по определению быть не может. Проблема России, по-моему, в отсутствии оппозиции. Я с тобой за это уже говорила, повторять не буду. Поясню только. Оппозиция, по-моему, это критически настроенные головы, способные из любой запятой власти романы, поэмы и диссертации вычудить. Как на Западе. Это, во-первых, оберегает власть от «несения пурги» о «ракетах с ядерными двигателями, летящими непредсказуемыми траекториями»; во-вторых, повышает уважение народа к оппозиции; в-третьих, воспитывает и образует тот же народ, открывая перед ним поливекторность гипотетических возможностей развития социально-политической системы. А с образованным народом и власти работать легче – его в домах взрывать не надо, ему объяснить можно. То есть, Вованя, оппозиция для власти, пожалуй, еще важнее, чем для себя самой.

И вот тут, Вова, давай взад, к прошлому письму. Сурок Мудрый дал оппозиции в руки туза козырного: «глубинный народ». И что оппозиция с тузом тем сделала? Да, взятку она свою законную взяла, просто потому, что не взять с тузом нельзя, но ведь могла власть без своих оставить! Не оставила, шлепала картами, как фраер в Сочи.

Поясню тебе, как другу.

Вообрази систему координат. Для простоты – декартову, плоскую. За горизонтальную ось примем уровень известной, придуманной на Западе, демократии. Вверх от нее – развитие демократических принципов и положений, внизу под ней – глубинный народ российский. Ты следишь, да? Пока не сложно, нет? Теперь давай пирамиду строить. Ну, ты знаешь, картинка такая есть: внизу – народ, потом – интеллигенция, руководство низшего уровня, на ними – армия, полиция, разведка, выше – генералы – от производства и финансов – тоже, еще выше – попы и министры, а на самой верхотуре, там, за облаками – Сам! И выше его только бог! Вспомнил? Прекрасно! Тогда давай русскую пирамиду строить. Итак, основа основ ее – глубинный народ. Глубок он и массивен, и ничто его с места не сдвинет, никакие революционеры, мечтатели или самозванцы. Он себе на уме, и задним этим умом крепок. С передним к нему и не суйся! Лучшие из лучших, т. е. глубинные из глубинных, «выбиваются в люди» – поднимаются на следующий уровень… Ой, глупость сказала! Не «поднимаются», а опускаются, натурально! Это же логика: чем глубиннее, тем больше возможности для карьеры. России такие нужны. Из тех глубинных – еще ниже – в армию и полицию. И так – принцип ты уже должен был понять, – до самого «верха» глубины – до Самого. Тут делаем два вывода:

В России социальная пирамида стоит на голове – растет вниз.

В России на самом верху пирамиды сидит самый глубинный русский.

Ты, Вова, не спеши меня хвалить – это же все – логические выводы из рассуждений Мудрого Сурка. Ты его похвали.

Из этих простых логических построений легко получаем меркелеву «иную реальность» в которой все стоит на голове: «война — это мир», «свобода — это рабство», «незнание — сила», история непредсказуема, а «Министерство любви внушает страх» (Д. Оруэлл, «1984»). Короче: перед нами зеркальный западному мир, где зеркало расположено горизонтально.

Доказать правоту моих рассуждений могу и методом от противного. Вообразим, я не права, и социальная пирамида российская растет вверх от глубинного народа. Следовательно, растет она в сторону демократии и, значит, пусть и теоретически, возможно прободение «зеркала», и приобщение российского социума к демократической реальности. А это означает обретение народами равных прав. Равные права автоматически поставят под сомнение федеральное счастье совместного проживания народов, реализация их приведет к неминуемому развалу империи. Подобное развитие совершенно исключено, как неестественное для России. Порукой тому восьми вековая история Московии. Это – первое противоречие. Второе. В случае нормального роста пирамиды, т. е. роста ее вверх, в сторону демократии, первым демократической реальности достигнет Сам, сидящий на вершине пирамиды, а это противоречит исходным условиям о природе глубинного народа, и доказанному нами выше факту, что на вершине сидит самый глубинный из глубинных.

Я, Вова, не для тебя стараюсь, я понимаю, что тебе думать больно. Ты мысли мои Песку или Сурку передай, пусть они их в университеты спустят, там темы откроют, речь же о новой социально-политической модели, в фундаменте которой «глубинный народ». У тебя, в конце концов, даже «философ» есть – Дугин, или как его там, ну, с бородой – ему поручи. Он выстроит пирамиду вниз, докажет, что низ – это верх, а холодина, темень и сырость внизу – тепло, свет и сухость. Ему за это Нобелевку дать могут. Он же миру глаза откроет.

Бывай!

Привет Сурку, Песку, Лавру Лгущему и фельдмаршалу (эх, Серега гигнулся, аккурат ко дню победобесия. Надо же какие совпадения бывают: вроде как фашистам на руку! Какой баритон пропал!)

1. PS. Мне вот все самолет покоя не дает. Ты не думаешь, что молнию в «суперсухого» из Киева запустили? Укро-фашисты и не на то способны. Надо, Володя, только доказать, что видео с хохочущими диспетчерами до аварии сфабриковано было. И сразу станет ясно, что молния была манипулированная. Типа гибридная.

Ирина Бирна,                                                                                                                     12.05.2019

Из писем к Володе. Письмо двадцать девятое

«Ах, Россия, Рассея –

Чем пожар не веселье?»

Александр Галич, «Русские плачи»

„Самолет упал по причине силы тяжести,

так как машина тяжелее воздуха“

М. Задорнов

Прости, Вован, короче не смогла: много перед народом вашим рогаток, ям и колдобин, но еще больше у него завистников в мире, так много, что не удивлюсь, открой Лавр Лживый или Сурок Мудрый некую очередь желающих гадость России напакостить. И запись в ту очередь, как когда-то на сдачу макулатуры, чтобы очередного Пикуля купить – на года вперед расписана! И стоят в той очереди всё парами, чтоб эффективнее гадить: жидо-бендеровцы, татаро-монголы, немецко-фашисты, саксо-пиндосы и еще многие, имя которым тьма… А китайцы их потихоньку подкармливают…

Ну, да ладно, давай к делу.

Тут у вас самолет на днях упал. Может слышал? Весело так шлепнулся задницей, даже видавшие виды диспетчера с хохота покатились. Ну, а то – пожар у соседа русскому человеку не в радость?! Диспетчера они, известно, народ неприхотливый, радостей в жизни мало – то есть в жизни после работы. Много им надо, типа чтобы засмеяться? Помнишь, в детстве мы с тобой сказку очень любили, «Морозко» называлась. Там сцена такая была – едут бравые русские пожарники на пожар и песнь поют: «Гори, гори ясно, чтобы не погасло!..» Это, Вованя, традицией называется, преемственностью поколений. По-научному – генотип. Веселость у народа вашего в крови, его буквально хлебом не корми, дай посмеяться с чего-нибудь. А еще лучше – с кого-нибудь. И то вспомнить: «импортозамещение», танк «Армата», «сколково», «гиперзвуковые убийцы материков», «путиномобиль»… Да, кстати! – все вопрос хочу спросить: раньше правительственные лимузины «членовозами» назывались, т. е. народ хоть и презирал, но понимал, что какой-никакой член в автомобиле сидит. Пусть хоть и шоферский. А что теперь изменилось? Неужели нынешнему даже в этом не верят?! Вона, куда зашло!.. Да, ну я обратно за шутки: вы в следующем году сорокалетие жизни при коммунизме праздновать будете! Какой еще народ столько хохоту выдержит? А тут – самолет! «Он упал», «она утонула», «они отравились»… Россия… «Ни конца, ни спасенья…» (А. Галич)

И не стала бы я тебе надоедать с этим «суперсухим» типа самолетом, если бы не одна интересная деталь, на которую никто внимания не обратил. Даже две.

Пока диспетчера хохотались (слава богу, никто в это время мимо не пролетал, на посадку не заходил и не взлетал, а то бы хохоту поприбавилось), да, так пока одни хохотались, другим не до смеха было – они в горящем самолете кровно нажитое спасали, причем в атмосфере беспрецедентной наглости третьих, надоедавших детскими просьбами поскорее самолет покинуть, им-де, в хвосте, жарко. Не, ты прикинь: в салон же самое дорогое берут: мобилки, чистые, почти не штопанные лифчики, наличку – и все теперь – гори огнем?! Это – первое.

Второе. Пока одни хохотались, а другие спасали фирмовые шмотки, третьи – не, «третьи» у нас уже были, – четвертые в это время сочиняли обвинение против «Голоса Америки», «Радио Свобода», «Немецкой Волны» (DW) и «последователей Петра Порошенко и Алексея Навального» (sic!!) в том, что они распространяют клевету на первых[1].

Вот тут давай остановимся и подумаем. Скажем, видео с хохотом диспетчеров таки-да фальшивка. Чья? – оставим пока вопрос открытым. Чья бы ни была – она попала в нерв народный, ее посмотрели более 7,5 млн. человек, ей, Вова, поверили! А поверить можно только в то, что реально. Или реально может быть. В то, что возможно. Что не противоречит тривиальному опыту. Следовательно, диспетчера, хохочущие с пылающей машины, где живьем горят люди – возможны и понятны на Руси! Сочини кто-нибудь нечто подобное про немцев, не поверил бы никто. В России поверили. Это, Вова, тот самый случай, когда следует признать: лучше видео было бы правдой! Все-таки наличие двух-трех идиотов не искажает лица народа, наличие же миллионов поверивших, свидетельство того, что искажение лица вовсе не гримаса, а лицо само.

Теперь попробуем ответить на вопрос кто сочинил. Как всегда: сочинил тот, кому было выгодно. А выгодно было тому, кто наибольшие купоны срезал. Для того, чтобы понять, вернемся к статье в FAZ. RT, как мы помним, обвинила «Голос Америки», «Радио Свобода», DW, и «последователей…» в распространении видео. DW поборола чувство омерзения и отреагировала: потребовала объяснений от тов. Ивана Родионова – пацана поставленного руководить «RT Deutsch». Иванушка отреагировал. Но по-пацански: ««Немецкая Волна» никогда не была упомянута «RT Deutsch» в связи с катастрофой самолета». Тут пацан фуфла не гонит: базар был за распространение «фальшивого» видео о смеющихся диспетчерах. За катастрофу базара не было и пацан отвечать не должен (и от кого он этой логики набрался, Вовчик, не знаешь?) Но, на всякий случай, Иванушка все-таки дал поправку, типа, в одной из ранних версий было указано, что «Голос Америки», «Радио Свобода» и «Немецкая Волна» занимались распространением фальшивого видео… это не так… То есть обычная манипуляция: сперва запускают лживую информацию, которую читают все. Потом где-то петитиком дают поправочку: упс, пардон, это не так. Но, во-первых, что «не так», где «не так», в какой мере «не так»? Во-вторых, первая информация уже осела в головах. В-третьих, число прочитавших поправочку гарантированно меньше: и тема уже не нова, другие темы и заботы вытеснили, да и вообще – что это меняет? В-четвертых, – и это, пожалуй, самое главное – «последователи Порошенко и Навального» в поправочку не попали.

Итак, Вованя, шо мы маем с гусь?

Кто-то распространил видео с хохочущими диспетчерами в Шереметьево. Видео гуляло интернетом несколько дней, а потом, вдруг, оказалось «фальшивым». О фальсификации мы узнаем из сообщения той же рашки тудэйной со ссылкой на «расследование, проведенное в аэропорту». Тут опять сомнения, колебания, неясность и неуверенность: с одной стороны, кто проводил «расследование» – какая-нибудь независимая международная организация? Комиссия специалистов, куда входили представители оппозиционных партий и движений, адвокаты жертв? Может, оппозиционные журналисты? С другой стороны – ФСБ и прочие, на службе у которых стоят миллионы высококвалифицированных хакеров, способных взламывать аккаунты Пентагона и Бундестага, не могут установить и назвать поименно авторов «фальшивки»?

Ответ на все наши, Вовчик, сомнения один: настоящее видео или фальшивка, и кто бы ни был ее сочинителем – совершенно не важно. Это вопросы, долженствующие увести нас в сторону, нужную российской пропаганде. Важно, что видео сыграло отведенную ему роль: посеяло лишний раз сомнение в качестве информации демократических радиостанций, огульно обвинило украинцев и российских либералов в русофобии, привлекло внимание к российским источникам «информации» (тут не важно, что их в очередной раз уличили во лжи, важно, что упомянули, не забыли, подняли, тем самым, до своего уровня). А то, что для этой цели использовали тела сорока одного сгоревшего – так это лишь говорит об эффективности работы пацанов на пропаганде. Война ведь, а Вова? А на войне средств не выбирают, здесь всякое лыко в строку, а, Вова?

И все-таки все, сказанное выше, лишь вступление. Главное, за что я с тобой поботать собралась – адресат. Для кого все это было задумано и исполнено. Для кого, а? Ну не для украинцев же, и не для русских немцев. Все это – и видео, и пляски вокруг него – продукт внутреннего потребления. Это пища духовная глубинному народу. С целью углубинить глубину его еще на один уровень. Но, Вова, как другу, скажи: можно ли вообразить более глубинный народ? Глубиннее того, кого веселят горящие живьем? Того, кто верит, что тайная полиция не может найти источник «фальшивки»? Того, кто самолет сделал, который молний боится? Того, кому тряпки жизней других дороже?

Но за это – в следующем письме.

Бывай!

Ирина Бирна,                                                                                                                    11.05.2019

[1] «Fake News aus Russland: Absturz mit Folgen», Theresa Weiß, F.A.Z., 09.05.2019, – «Фальшивые новости из России: Крушение с последствиями», Тереза Вайз.

Вчера два великих прогрессивных деятеля мировой демократии встретились во Владивостоке. Костра еще не разводили – руководимые ими «великие» страны еще не впали в окончательное ничтожество и предопределенное им историческое небытие, и могут себе позволить электрическое освещение и центральное отопление. Переигрывающий всех и вся Владимир Владимирович привычно переиграл всех в очередной – который уже! – раз. И примкнувший к нему Ким III Чен-ирович тоже ощутил на теле, что такое быть победителем всех-всех – поужинал в компании отца-благодетеля…

Скучно, господа, ей-богу! Да проснитесь же, наконец! Два нищих размахивают у окон наших ядерными дубинками, а вы вместо того, чтобы указать им их реальное место, «подходы» ищите, «компромиссы» и «решения». Да взгляните, наконец, реально на положение вещей! Тем более, что Владимир Владимирович вам в очередной раз все разжевал и в рот положил – глотайте же, черт бы вас совсем побрал! «Корейской Народно-Демократической Республике требуются гарантии…», – так дословно, или по смыслу, выразился тов. Путин в тосте за здоровье великого внука и сына великих деда и папы. Тут же, во фразе этой, – всё: и проблема, и решение, и условия компромисса!

«Гарантии» чего? Безопасности. Но на Северную Корею никто не нападал, не нападает и нападать не собирается. Таких идиотов, как говаривал один литературный персонаж, в природе не имеется. У Кореи Северной один враг – голод. Победить его можно разными способами. Все они апробированы, все они действуют. Но все они имеют одну зацепочку, занозу – они действенны в условиях свободы предпринимательства, частной собственности и демократии. В условиях диктатуры они не работают. Поэтому диктатуры диалектически, эволюционно выработали два собственных, оригинальных способа выживания.

Первый – назовем его «китайским» – мирная, экономическая экспансия, проникновение в экономики западных демократий путями и способами легальными и открытыми. Для этого не много требуется: дешевая рабочая сила, интересный для западной индустрии внутренний рынок, неограниченные человеческие ресурсы, квазичастная собственность, демократическая официальная риторика. В скобках заметим, Россия шла этим путем, и типа частный российский капитал проникал в западную промышленную систему все глубже и глубже, скупал все больше и больше, «шредеризировал» политические элиты все шире и шире, до тех пор, пока не замахнулся на стратегические области – телекоммуникацию, самолето-, ракето-, автомобилестроение, компьютерные технологии. Запад тогда вовремя опомнился, и Кремль поменял тактику, решив, что накопил достаточно сил взять ядерным нахрапом то, что не удалось достичь тихой сапой, китайской повадкой. У Китая тоже не все шло гладко, и ему отказывали, и его не пускали, но он терпеливо продолжает сидеть на берегу реки и ждать… В результате сегодня китайская модель тоталитаризма продолжает победное шествие по планете, подминая под себя Африку, Латинскую Америку, все ближе и ближе подбираясь к горлу Европы.

Второй способ выживания диктатур – назовем его «российским» – поддержание постоянной напряженности в мире, создание военных конфликтов, нагнетание атмосферы близости и возможности «большой» войны. России, как ранее СССР, даром не нужны ГДР, КНДР, Куба, Крым, Приднестровье, Карабах, ДЛНР и прочие Сирии с Венесуэлами, не говоря уже об Абхазиях и Южных Осетиях – России нужны постоянно тлеющие конфликты, перманентная угроза, страх обывателей. Именно поэтому Северная Корея «разработала» «свое» ядерное оружие и «свои» ракеты, именно поэтому Ким Ын не договорился с Трампом, именно поэтому Путин выступил вчера в роли адвоката и толкователя северокорейской позиции.

Согласно логике этого, второго, способа выживания диктатур, Ким с Трампом «договориться» не мог. Принципиально. По двум очевидным причинам. Во-первых, Ким не самостоятельный игрок – он зависим от того, кто дал ему в руки рычаги давления; во-вторых, Трамп мог дать ему любые гарантии в любых областях, оказать самую щедрую и безвозмездную помощь, но Трамп – «решала» на следующие полтора года, будущее его темно и неизвестно. Как поведет он себя в случае переизбрания, как к тому времени ляжет политическая карта, какую политику будет проводить его наследник – все это вилами по воде писано, и судьба договора по иранской ядерной программе – лучшее тому подтверждение. Следовательно, встречи с Трампом, были ничем иным, как описанным классиком «трюком с питьем бензина». Тогда был фокус, а разоблачение было вчера – Владимир Владимирович вновь предстал миру в тоге мудрого мирового политика, вынужденного в – который уже раз! – спасать мир неразумный от нависшей над ним угрозы. И ведь «спасет», как «спас» уже недавно от сирийского химического оружия.

Против первого способа выживания диктатуры методов у демократий сегодня нет. Способ этот пользуется врожденными слабостями капитализма: постоянный рост, экспансия капитала, глобализация и пр., и пока капитализм остается лучшим из известных человечеству способов производства, остается и угроза поглощения демократии диктатурой. Иными словами, торгуя с «людоедами», мы, в числе прочего, продаем им и «веревку, на которой нас повесят». И тот факт, что продаем не целиком, а короткими кусками, на каждом из которых никого не повесишь, дела не меняет – растягивает водевиль во времени.

Против второго способа выживания диктатуры, напротив, существуют действенные методы. И Рейган великий нам путь указал. Первое и главное, следует наконец понять, что Россию – «великую и ужасную», сделали мы сами – демократическое ее окружение. Всего «величия» в этой стране – большая территория, а «ужас» ее – ядерное оружие в руках безразличного к собственной жизни, вечно голодного, нищего и завистливого народа. Эта страна паразитирует на нас, и даже полезные ископаемые без нашей помощи добыть уже не может. Следовательно, в нашей и только в нашей власти указать нищему хулигану с ядерной гранатой его место – при милости на кухне. Как только мы заговорим с Россией с позиций реального соотношения сил, «великая» страна скукожится, сожмется и рухнет, как это случилось на нашей памяти с не менее «великим и могучим» СССР. А вместе с нею рухнет и вся система международного терроризма.

Не думаю, чтобы соображения эти были незнакомы западной политической элите, тем более странно наблюдать десятилетиями, из поколения в поколение, стремление западных лидеров изображать «испуг» перед российской (когда-то советской) «военной угрозой» вместо того, чтобы просто лишить Россию возможности инвестировать в эту «угрозу». Как просто это сделать, показал Рональд Рейган.

Ирина Бирна,                                                                                                                            26.04.2019

Благими намерениями вымощена дорога в ад

У нас в деревне есть парк. В парке – пруд. В пруду – утки. С какой стороны к пруду не подойди, обязательно ткнешься носом в табличку с настоятельной и убедительной просьбой уток не кормить. И в какой час к пруду не приди, первыми здесь встретишь сердобольных граждан, кормящих уток. Их не интересуют разъяснения на табличках, не страшит тот вред, что наносят они птицам – они движимы сердцем. Им птичек жалко. Есть и такие, что приводят сюда детей, чтобы вместе уточек покормить – этим хочется привить детям любовь к животным, вырастить чад такими же сердобольными, мягкосердечными и добрыми к братьям нашим меньшим, какими видят они себя. Эти следуют знаниям и педагогической мотивации. Как видим, и первые, и вторые движимы самыми благородными порывами. Вернее, словесами. Потому что на деле выходит прямо наоборот, и утки для них – забава, способ поглаживания зажиревших душ, предмет воспитания таких же, как и они безмозглых и инфантильных; утки для них что угодно, но не часть Природы, не равные с ними в праве на жизнь обитатели мира.

Кто не проникнется уточками, того попрошу выслушать историю из мира животных. В одном из бассейнов, здесь, в Германии, лиса повадилась на задний двор, к контейнерам с пищевыми отходами. Постепенно она освоилась и стала совершать вылазки и на поляну, к урнам, а то и просто брошенным то тут, то там огрызкам. Дети заметили лису и стали сносить ей отходы. Прикармливать. Хлебные корки, колбасу, сыр и прочее таскали со стола, разумеется, с разрешения родителей. Родителями двигали самые благородные намерения: дети в общении с домашними животными растут добрыми, мягкими, отзывчивыми и толерантными, а уж прикармливая диких станут еще на порядок добрее, мягче, отзывчивее и толерантнее. Не прошло и нескольких недель, как лиса привыкла к детям и уже позволяла себя гладить и чесать за ушком. Как-то эту умилительную сцену увидел некто менее «сердечный», но более разумный. Бассейн на следующий день пришлось закрыть, вызвать егеря и лису пристрелить.

Что, спрашивается, хорошего сделали «добрые», «сердобольные» и «мягкие душой» граждане, движимые «сердцем», а не разумом, в обоих приведенных примерах? Ничего. Они, в угоду собственной скуке и лени, развратили диких животных, превратили их в игрушки, которыми поиграют и бросят, как только надоест.

Теперь пример социального «прикармливания». Мало кто здесь, на улицах немецких городов, подает нищим. Почти все понимают: нищенствовать в сытой Германии с ее мощнейшей и всепроникающей социальной системой, никаких разумных причин нет. Есть психические расстройства, лень, развращенность и вульгарная уголовщина. Все эти люди нуждаются в помощи: медицинской, социальной, психологической, пенитенциарной. Подавать им – значит вредить, значит усугублять их психические расстройства, потакать исковерканной социальной ориентации, укреплять зависимость от откровенных уголовников, погнавших их на улицы.

Дикие животные – часть Природы, они должны жить и выживать в ней без помощи и участия человека. Человек – не только часть той же Природы, он еще и животное общественное. Делая работу за него, помогая ему паразитировать на слабостях системы – будь то слабости сердец и душ сограждан, общественной морали, религии или законов – не суть важно, – мы разлагаем его, лишаем сил и желания взять собственную судьбу в руки, сломать и перелопатить ту стезю, что привела его в нынешнее положение, заставила протянуть руку. «Сердечность» и «сердобольность», «жалость» и «поддержка», «сочувствие» и «отзывчивость» здесь не просто неуместны – они преступны. Жизнь на этой планете устроена так, что все живое должно быть хозяином своей судьбы. Иначе просто не выжить.

Это закон диалектики, и он универсален как сама диалектика. Это, возможно, единственный закон, не имеющий исключения.

Закон имеет и «обратную» силу: помогая тем, кто в помощи не нуждается, кто в состоянии жить и действовать самостоятельно, но не желает этого делать, мы девальвируем саму идею «ПОМОЩИ», низводим помощь до подачки и, следовательно, унижаем получателей ее. Кроме того, здесь возникает взаимная зависимость: чем больше помощь ненуждающемуся в ней, тем выше его зависимость от нее, тем выше его зависимость от общества, и тем выше ответственность общества за судьбу всех им «прикормленных». Если «помощь» ненуждающемуся была первым движением сердца, души или сытого желудка, то со временем она превращается в обязанность, потому что получатель окончательно утрачивает способность взять в руки свою судьбу, стать архитектором ее.

Не думаю, что приведенные выше рассуждения являют собой некое откровение, явившееся лишь автору. Тем более странно наблюдать «прикармливание» европейской политикой африканских «уточек» на берегу Средиземного моря. Неужели дамы и господа от политики не замечают того вреда, что наносят не только «прикармливаемым», но и самим себе, своим народам и странам? Что в тех сотнях утонувших, о которых средства массовой информации напоминают буквально ежедневно, значительная доля их вины? Что бесконечная безответственная болтовня о какой-то «исторической ответственности» Европы за нынешнее экономическое состояние Африки – не что иное, как приглашение на переполненные утлые лодки и суденышки контрабандистов? Что операция «София»[1] – помощь этим контрабандистам? Разумеется, все это им хорошо известно, но…

Оказывать помощь нуждающимся трудно. Это тяжелая и кропотливая работа – касается ли она уточек, вдруг оказавшихся у замерзшего пруда или даже вмерзших в лед, или человека, постепенно дошедшего до грязной подстилки у порога магазина. И дело здесь даже не в том, что работа эта часто связана с причинением боли, что проводить ее надо вопреки желаниям получателя, преодолевая его активное или пассивное сопротивление, а порой и агрессию. Она трудна еще и тем, что жить «сердцем», «душой» и «чувствами» легче, бросать подачки, походя, легким движением кисти, проще, чем ломать судьбу, принуждать порвать с прошлым, причинять боль. В первом случае оказывающего «помощь» провожают сопливыми благодарностями и благодарными соплями, во втором – нередко – проклятиями и оскорблениями. Результатом первого есть повышение зависимости несчастного от щедрости и настроения подающего, второго – надежда на то, что общество получит самостоятельного и самодостаточного члена.

Оказывать помощь целому континенту – задача совершенно иного масштаба. И совершенно иной подоплеки. Политические решения чужды эмоций, и если некая политическая «ошибка» повторяется из года в год десятилетиями, следует задать себе вопрос: «А ошибка ли это?», или, если десятилетиями же некая политическая «проблема» не находит решения, то следует спросить: «А есть ли проблема?», и не набраться ли мужества, и не сформулировать ли «проклятый» вопрос иначе: «А не является ли нынешняя Африка продуктом все той же колониальной политики, но продолжаемой иными средствами?»

Ответить на этот вопрос я не в состоянии по очень многим причинам, но могу задать наводящий вопрос в помощь тем, кто возьмет на себя труд задуматься: «Что будет с промышленностью Европы[2] если Африка вдруг станет демократическим, быстро развивающимся континентом, со своей собственной промышленностью, интенсивным сельским хозяйством и социальной системой?» Иными словами, что будет с нашим процветанием, благосостоянием, социальным паразитизмом, рабочими местами, туризмом и т. д., если наша промышленность вынуждена будет закупать в Африке полезные ископаемые по конкурентным, мировым ценам на свободном рынке? Сможем ли мы оплатить нынешние наши причуды и стиль жизни – смартфоны, компьютеры, автомобили, батарейки ( в том числе и для проталкиваемого с невиданным упорством электромобиля), текстиль, кожу, продукты питания и многое другое? Один только пример – не очень важный, но касающийся каждого из нас. Львиная доля какао производит для нас Африка. В Африке нет ни одной фабрики по переработке бобов какао и производству шоколада – т. е. Африка вынуждена продавать нам плоды по цене сельскохозяйственного сырья. Теперь вообразите: демократическая Африка, Африка свободного рынка, решила восполнить этот пробел и обзавелась перерабатывающей отраслью, и поставляет в Европу уже не сырье, а готовый продукт. Разумеется, и поставки бобов какао будут продолжаться, но уже по иной цене. Следовательно, плитка шоколада за €0,90 станет историей. Готовы ли вы платить за ту же плитку €9, в десять (!) раз больше? А сколько будут стоить бананы на наших прилавках, если их будут выращивать свободные крестьяне Африки, а не рабы очередного диктатора, вынужденные посылать на плантации пятилетних детей?

Я совершенно уверена – проблему демократического развития Африки Европа могла бы решить уже давно и успешно, но ей – Европе – выгоднее «торговать с людоедами»[3], Старой Деве дешевле бросать миллиардные подачки нищей Африке[4], чем рисковать достигнутым уровнем благосостояния и превосходства. И ради этого она готова принимать известное количество беженцев и даже терпеть на своем теле национально-паразитирующие партии, организации и течения: AfD, PEGIDA, Front National, FPÖ и пр.

А беженцы в этой стратегической игре большой политики выступают лишь проводниками давления на Европу, средством выколачивания из нее очередных кредитов, уступок и списывания долгов. Следовательно, необходимая и достаточная защита европейских границ принесла бы двойную пользу: с одной стороны «уточки-диктаторы» лишились бы рычага давления; с другой – жители Африки, видя бесперспективность попыток ворваться нелегально в Европу, обратили бы энергию своих ожиданий на преобразования собственных стран и одной массой своей увеличили бы давление на свои правительства. Если к этому добавить, что защита границ и регулирование потока мигрантов на государственном уровне выбили бы почву из-под ног всякого рода популистских и националистских сил Европы, то исчезнут и последние сомнения в безальтернативности такой политики.

Это больно, непопулярно и рискованно, но сулит надежду.

Ирина Бирна,                                                                                                 20.04.2019

[1] К счастью, усилиями популистского правительства Италии операция поддержки контрабандистов за деньги европейских налогоплательщиков благополучно прекращена. Это тот случай, когда к оценке действий политиков следует подходить дифференцированно и, если популисты, которых мы не любим, делают нечто полезное для нас всех, следует это честно признать.

[2] Я говорю о Европе, но понимать следует здесь все развитые экономики мира: США, Канаду, Австралию и др.

[3] Ллойд Джордж (британский премьер в 1916-22 от Либеральной партии) о торговле с СССР. К сожалению, мне не удалось разыскать источник, но принцип европейской политики описан поразительно точно и находит подтверждение и в наши дни – в турбинах Сименса в аннексированном Крыму, нидерландском участии в строительстве Керченского моста, прокладке «Северного потока-2», заводах «Даймлер» в Подмосковье и т. д.

[4] Последняя такая подачка была «брошена» в октябре прошлого года, во время «Африканской встречи» в Берлине, где фрау Меркель приняла двенадцать руководителей африканских стран, в числе которых были и откровенные диктаторы. Здесь, кстати, и нашло подтверждение все, сказанное мною выше о конфликте интересов между процветанием и преобразованием Африки и немецкой промышленностью: «Благосостояние Африки должно расти /…/ но вместе с этим должна получать выгоду и немецкая промышленность» (пер. с нем. мой, иб, «Angela Merkel empfängt zwölf Staats- und Regierungschefs zum Afrikagipfel. Für die Geschäfte deutscher Unternehmen hofiert die Kanzlerin auch Diktatoren», Christian O. Bruch, SPIEGEL online). Но промышленность, в силу своей природы, заинтересована в дешевом сырье и дешевой рабочей силе, следовательно, не заинтересована в каких-либо изменениях status quo.

Вольные рассуждения на тему феминизма

«Как мать, – говорю, – и как женщина/…/»

Александр Галич

«О том, как Клим Петрович

выступал на митинге в защиту мира»

Сразу прошу прощения у читателей за некоторую игривость тона первой части статьи – здесь нет намерения кого-нибудь задеть или обидеть, просто мы, родившиеся и сложившиеся личностно в СССР, иначе не можем относится к половому дню, как с иронией или даже сарказмом. За долгие годы жизни в Германии мне и здесь не случалось наблюдать иной реакции. «День женщины» умирал у нас на глазах – свободно, при полном отсутствии сочувствия со стороны тех, чьи права он призван был защищать, и несмотря на титанические реанимационные усилия наших профсоюзных деятелей, разносивших по отделам гвоздички и подарки – чашки или брелоки со встроенной стрелкой для измерения глубины профиля автомобильных покрышек или рулеткой. И гвоздика, и подарки радовали глаз социал-демократическим кумачом и несли эмблему профсоюза работников машиностроения. И вдруг, в этом году, всплеск полового насилия: в Берлине, единственной земле Германии[1], восьмое марта назначено выходным днем; «Süddeutsche Zeitung» обзавелась колонкой «Mansplaining»[2], где в примитивной манере, доступной уровню мужских мозгов, разъясняет автор (не авторка!) «идеи», «лозунги» и «цели» феминисток; выходит несколько передач о «полово-нейтральном» воспитании детей[3]; вспыхивают дебаты об изнасиловании немецкого языка феминативами[4]… Но появилась и свежая струя: зазвучали требования «справедливого» разделения неоплачиваемого домашнего труда между партнерами – следует ожидать демонстраций и петиций с вымогательствами конституционно закрепить за мужчинами вытирание пыли с 50% поверхности книжных полок и поливания половины герани на балконе. Воображаю, как в Уголовный Кодекс Германии введут статью о наказании мужчин за увиливание от мытья посуды, бросание носков мимо корзины для грязного белья или неаккуратное развешивание того же белья после стирки! И сколько вдохновенных минут принесет такой закон немецким сатирикам и сатиричкам!

Но хватит объяснений, пора приступать к делу. А дело в том, что мир, в котором мы живем и против институтов которого борются феминистки, явление эволюционное. Он, во всем многообразии и хитро переплетенной изощренности взаимоотношений и взаимозависимостей, создан не «злыми» и «бездушными» мужчинами, но создалСЯ – т. е. развилСЯ до нынешнего уровня – включая и феминисток! – ненасильственным, естественным путем. Он – следствие жизнедеятельности человека. И только таким путем будет изменен. И ключевое здесь – будет. Несмотря на вопли «ущемленных», «обездоленных» и «неравноправных». Чтобы доказать это, давайте заглянем немного в историю, но сначала несколько слов о самом «Дне солидарности женщин».

«Восьмое Марта», как и всякое ни к селу, ни к городу сочиненное и навязанное группкой фанатов, – в нашем случае фанаток – явление, с самого начала окружали и сопровождали события, идущие на прокорм сатириков, зубоскалов и прочей легкомысленной «реакционной» публики.

«Изобретательницей» «Женского дня», «Дня женской борьбы», «Дня борьбы за избирательные права женщин», «Международного женского дня», «Дня женской солидарности» и т. п. – уже разнообразие имен непосредственно указывает на единство, царящее в рядах феминистского движения и ясность целей участниц, а опосредованно – на абсолютную никчемность изобретения, – «изобретательницей» его называют Клару Цеткин. «Изобрела» она «день борьбы» при очень интересных обстоятельствах. Идея устроить «особый национальный день борьбы за избирательные права женщин» родилась в недрах Социалистической партии Америки в 1908 году. И уже в следующем, 1909 женщины Америки от души отметили первое в истории «Восьмое марта» 28 февраля. Через полтора года, в августе 1910, американская феминистка Мэй Вуд Симонс, понаторев уже на восьмомартовской борьбе в разные промозглые февральские дни, принесла лампаду истины в Копенхаген, европейским сестрам, собравшимся на «Вторую интернациональную женскую конференцию». Здесь-то наша Клара, выслушав сестру Мэй, «форсировала принятие решения о введении «международного женского дня»» (Википедия). Не одна, заметим, – «форсировать» ей помогала некая Кэте Дункер (нем. Käte Duncker), но ее почему-то лишили «авторских» прав, и «изобретательницей» сегодня упоминают Клару solo. Не знаю, как у феминисток, я имею мало опыта общения с ними, но в науке такое «изобретательство» квалифицируют «кражей интеллектуальной собственности», т. е. Клара наша осталась верна своим повадкам: у Карла – кларнет, у американских сестер – «день борьбы»… Не удивлюсь, если откроется, что соратницы по борьбе, после визитов Клары, пересчитывали чайные ложки и кружевные салфетки.

Уже в следующем, 1911 году европейские борцихи (? борцухи, борцини??? – поборники феминативов могут выбрать подходящее или придумать новое для обозначения борцов женского рода), подчеркивая независимость и оригинальность фасона от американских сестер, взявших за моду бороться среди сугробов и снежных бурь, отметили «Восьмое марта» 19-го, но уже таки марта. Следующие десять лет «боролись» дамы очень по-женски: кому, когда в голову взбредало – «Восьмое марта» приходилось на 12 мая, 2, 9 или 12 марта… И лишь с 1921 года «День борьбы» был привязан не к прогнозу погоды и даже не к визиту к парикмахеру, а к конкретной, известной нам с детства, дате: 08.03.

Молодая Советская Россия не была бы Россией, не попытайся она стибрить у Запада плодотворную пролетарскую идею борьбы женщин за свои права. Но идею украсть было никак невозможно: к моменту Октября она, подобно Кончите Вурст, покрылась если не бородой, то заметной щетиной во все румяные девичьи щечки. А, если нельзя украсть идею, можно, опять-таки возвращаясь на поле науки и техники, присвоить себе «приоритет использования». Ничтоже сумняшеся было объявлено, что дату эту следует выбрать и застолбить в честь первых выступлений женщин Выборгской стороны (23.02.1917). Тут напористых большевиков спас юлианский календарь и болтливая Коллонтай, забившая баки делегаткам «2-й Коммунистической женской конференции». Россия до сих пор настаивает на том, что именно она предложила окончательную дату, хотя порядочные люди, сторонящиеся русскоязычной Википедии, указывают, что уже в 1914 году «Восьмое марта» отметили восьмого марта женщины восьми стран, среди которых была и Россия.

В конце концов не то важно кто, когда и зачем придумал и ввел в обиход «Международный женский день», а важно, что СССР был первым, раскрывшим весь потенциал абсурда, заложенный в него изобретательницами: в стране советов женщин наделили избирательными правами, и не только ими, а вообще всеми вообразимыми. И не только правами наделили, но уровняли во всем с мужчинами. И мало нам не показалось. Теперь наша женщина месила бетон, рыла канавы и массово совершала такие подвиги, перед которыми национальное торможение скачущих коней, некогда так поразившее впечатлительного поэта, тянуло разве что на первый юношеский разряд. В СССР мы имели все, за что сегодня борются наши западные, обездоленные сестры: женские квоты в тяжелом машиностроении, укладке шпал, металлургии, геологоразведке, равная оплата труда на стройках, бурении нефтяных скважин и прокладке высоковольтных магистралей в вечную мерзлоту. Наша женщина даже первой слетела в космос, возвращение откуда было гарантировано несколькими десятками процентов. Как и мужчинам.

Вот и все, что можно сказать о результатах победы феминизма в одной, отдельно взятой стране, и о символе этой победы, «празднике» «Восьмое марта».

Давайте теперь вернемся к нашей эволюции и серьезно задумаемся о том, что вокруг нас происходит и несет ли феминизм хоть какую-нибудь опасность будущему цивилизации.

Человек – явление биологическое. Несмотря на религию, философию и достижения портняжного и парикмахерского искусств, он был и навсегда останется частью Природы. А в Природе этой каждая часть ее борется за выживание. Иных цели и смысла Природа не имеет. Ну, так уж повелось на этой Земле. Нравится нам это или нет. И уж бог с ним – боролись бы за выживание и жизненное пространство против иных видов, так нет, проклятая Природа навязала нам «внутривидовую борьбу»! А что это значит, видим мы на протяжении всей истории.

Отличие человека от иных биологических видов в том, что когда-то очень и очень давно, так давно, что даже на Ключевского сослаться нельзя, один из наших предков взял в – тогда еще – лапу камень, увесистый сук или иной предмет из множества, валявшихся живописно вокруг, и грохнул предметом по соседовой голове. Без всякой задней мысли – у него и передних мыслей тогда еще не было. Но они возникли. Возможно даже не сразу, но уж точно после того, как наш сообразительный предок закусил результатами эксперимента, он почувствовал, что владение неким предметом создает ему известные преимущества в кругу себе подобных, что процесс добывания таким образом пищи легче и производительнее традиционного – с помощью зубов и когтей. Так, на чистой эмпирике, возникло «мышление» (наш предок первым из животных «понял», т. е. выстроил первую в истории причинно-следственную связь между лежащим без дела камнем и сытым желудком), «речь» (необходимо было упорядоченным набором звуков обозначить «камень», «сук», «дубину», «мое», «дурака» – скептика, иронизирующего над очевидными преимуществами новой технологии) и, наконец, «социально-экономические отношения» (градация соплеменников по величине дубины и обусловленным ею доступом к части совокупного национального продукта). Так, постепенно, поигрывая дубиной и придавая ей всё больший радиус действия, наш предок развился в «homo sapiens». С того самого, безнадежно утраченного в темноте истории момента, началось чудесное восхождение некоего животного на вершину «творения». Постепенно, шаг за шагом, тысячелетие за тысячелетием, дубина, камень и т. д. приобретают все новые и новые формы и становятся, в конце концов, инструментом, а упорядоченные действия человека – трудом.

Труд стал способом борьбы за существование, присущим единственно человеку, а обладание более совершенными инструментами – гарантией успеха в вечной внутривидовой борьбе.

Вместе с первой дубиной в лапах нашего предка – первым инструментом, – возникли и первые производственные отношения, т. е. отношения между владельцем инструмента и «безлошадным» собратом. С тех пор развивались они параллельно и неразрывно, от незамысловатого: «У меня дубина, ты – дурак, у тебя дубина, я – дурак», до известной сегодня сложной формулы эпохи гуманизма: «Я начальник…». С возникновением инструментов менялись не только производственные отношения, менялся весь социальный уклад вида. Как справедливо было подмечено Ф. Энгельсом, на первых порах становления человека в процессе добывания пищи в равных долях участвовали все способные члены семьи независимо от пола, но социальным центром притяжения была, в силу естественной и очевидной наследственной связи, мать. По мере развития орудий охоты, владение ими требовало уже известной физической силы и базирующихся на ней навыков и приемов – знаний. Знания эти, естественно, были мужской привилегией. Обладающий лучшими орудиями и опытом владения ими, физически более сильный самец стал гарантией успеха в охоте, земледелии, собирании плодов и драках с соседями. Мать, как и самка любого животного, способна была защитить лишь своего детеныша и только в природных условиях. Против соседей, вооруженных дубинами, камнями и копьями, она была бессильна. Не последнюю роль здесь сыграла и повышенная сексуальность прародителей человека. Самки всех млекопитающих избавляются от потомства до периода следующей случки. Детеныш будущего человека становился полноценным членом семьи, т. е. обретал способность участвовать в охоте, собирать плоды или хотя бы отбросы со стола взрослых лишь по истечении нескольких лет. Мать же его была в состоянии приносить приплод каждые десять-одиннадцать месяцев. Таким образом, до тех пор, пока она «выводила в люди» своего первенца, у нее на руках было несколько его полу-братьев и полу-сестер, нуждавшихся в защите. Защиту эту мог обеспечить лишь самец, вооруженный по последнему слову техники. Таким образом, технически развитое общество начинает кристаллизоваться вокруг самца.

Матриархат не был «отменен» злыми мужчинами, вдруг решившими «поработить» женщину, но отмер мирно и естественно, как отработавшая ресурс система социальных отношений. Он умер, как система, неспособная обеспечить дальнейшее выживание вида.

Из приведенных выше рассуждений видно, в чем ошибался Ф. Энгельс. Патриархат – это система социально-политического устройства общества, основанная на труде как способе выживания вида. Частная собственность – логическое следствие из сложившихся уже взаимоотношений, требующих урегулирования процедуры наследования инструмента и распределения результатов труда. У истоков образования семьи, частной собственности и государства стоит труд и неразрывно связанная с ним грубая физическая сила.

К концу XVIII, началу XIX века «камень» в руке человека усложнился до такой степени, что им можно было «ворочать» уже без особой физической силы – появились первые машины. Мир вступил в пору Первой Технологической Революции. Именно в это время начинаются и первые женские движения. Возникли они в самой передовой и технологически развитой стране мира – Великобритании и Франции – полной революционных идей и начинаний после Великой Революции. И это не случайно: работа медленно, но верно становилась все менее трудоемкой, доходы семьи росли, мужья возвращались домой не такими уставшими, как поколения до них и могли больше времени инвестировать в семейную жизнь. У женщины высвобождается время для иных интересов. Параллельно развитию механизации труда, проходила и неразрывно связанная с ним реструктуризация рынка труда: возникали новые профессии, связанные с обслуживанием машин, их разработкой, рекламой, продажей постоянно растущего ассортимента товаров и услуг, последовал скачок развития науки, прежде всего, ее прикладных областей. Нет ничего удивительно в том, что женщины обратили внимание на структурные изменения и задались совершенно естественным вопросом: «А я?», ответ на который был, в новых условиях, совершенно очевиден: «Я тоже так могу!» И они не только говорили, они делали: в 1754 году первая немка получает титул доктора медицинских наук (Доротея Еркслебен, Университет Халле); в 1791 – французская драматург Олимпия де Гуж публикует «Декларацию прав женщины и гражданки», а первым программистом в мире была программистка – английская математик Эда Лавлэйс (англ. Ada Lovelace), создавшая первую в мире программу (1843) для «Аналитического двигателя» – первого – механического – компьютера Чарльза Бэббэджа (англ. Charles Babbage)[5].

Выполнение многих новых функций, занятие новых постов и должностей требовало полного слома системы социальных отношений, основанных на доминировании физической силы. В зарождающейся новой системе, все большее место занимала конкуренция мозгов. Теперь «инструментом», обеспечивающим выживание вида и успех во внутривидовой борьбе, становились идеи. Дубина нашего общего предка утратила грубые острые и твердые контуры и переродилась в мягкую силу интеллекта, в «Know How». В новых условиях преуспевал не тот, кто был физически сильнее, а тот, кто знал как. Кто знал, как произвести легче, дешевле, больше, перевезти быстрее и дальше, продать дороже. И женщины в этом новом мире должны были занять свое место – мозги женщин ничем от мужских не отличаются. Об этом вам скажет любой участковый терапевт.

Движение женщин за эмансипацию возникло не по воле одной или многих скучающих дамочек, замахнувшихся на нечто более креативное, чем рукоделие, кухня и воспитание детей, оно было востребовано изменением производственных отношений: растущий рынок труда уже не мог обойтись только мужчинами.

Начинается эпоха борьбы женщин за свои права. Феминистские организации возникают во всех цивилизованных странах, их давление на политическую жизнь растет постоянно и пропорционально их активности. Проходит всего несколько лет и влияние это уже невозможно игнорировать. И вот Новая Зеландия первой в мире закрепляет равные права полов – вносит в Конституцию статью о том, что «под словом «человек», где бы оно не упоминалось в законодательстве, следует понимать так же и женщину» (1893). Этот момент, это великое достижение феминистского движения направило эволюцию Западной цивилизации в новое русло.

Постепенно, одна за другой, все цивилизованные страны вносят в свои конституции похожие статьи или поправки, женщины получают избирательные права, права на образование, занятие должностей и выполнение работ, веками считавшихся мужскими доминионами. Наконец, падают и последние бастионы «мужских» профессий: женщины получают право служить в полиции и армии, носить оружие[6].

Самое позже с этого времени следовало бы похоронить феминизм как явление. В реальности он умер еще ранее, тогда, когда страны цивилизованного мира одна за одной принимали в свои конституции статьи, закрепляющие равные права для всех граждан. С той минуты «борьба за права женщин» перешла в кабинеты адвокатских контор и комитеты политических партий – стала политической рутиной. Равные права были гарантированы Конституциями, а уточнение и конкретизация этих прав в различных областях деятельности – дело политиков, воплощение и реализация для каждой конкретной женщины, чувствующей себя дискриминированной, – адвокатов.

Феминизм утратил базис. Равные права (Gleichberechtigung) женщины обрели, а равенство обязанностей (Gleichstellung) между ними и мужчинами биологически невозможно. Просто потому, что женщиной рождаются, а не становятся[7]. Наши привычки, склонности, образцы поведения – все это было заложено в нас природой задолго до того, как наш предок поднял камень и запустил процесс очеловечивания некоего животного. Женщина, именно в силу биологии, а не социальных условий, не стремится на работу в шахты, забои или на фрахтовые суда, служба в армии, на флоте или в полиции тоже сталкивается с охлажденным энтузиазмом соискательниц. Менее прохладное, но, тем не менее, ощутимо безразличное, отношение женщин и к процентному соотношению полов на руководящих этажах экономики и политики. Право каждой женщины заниматься любой деятельностью и возможность достичь высшей точки карьеры обеспечено Конституцией и законами, желание и амбиции реализовать это право – дело индивидуальное и никакими квотами гарантировано быть не может. Женщин занимают реальные, бытовые проблемы, они далеки от фантомных болей и воспаленных амбиций феминисток. Подавляющее большинство женщин, как и мужчин, интересует гарантия занятости, сохранение рабочего места, достойная зарплата, цены и т. д., а не то, что у руководителей фирмы или государства в штанах или под юбкой, они голосуют не за гениталии политиков, а за идеи, решения и модели, выдвигаемые соискателями. И движет их выбором всё та же биология – стремление к спокойной, счастливой и безопасной жизни[8] для себя и семьи.

Заключение

Феминизм возник как отклик социально-политической системы на достигнутый уровень развития технологии. В результате снижения религиозного давления, обеспеченного Реформацией, достижений эпохи Просвещения, краха монархических систем Европы, Первой технологической революции, накопленная энергия приблизила систему к точке бифуркации, т. е. точке в области потери равновесия. Система ответила повышением активности масс, объединившихся в первые политические партии и движения. Феминизм, с точки зрения равновесия социально-политической системы, был ничем иным, как одной из последних капель, направивших систему в новое равновесное состояние.

Современные социально-политические отношения не идеальны, как ничто не идеально в Природе, но они – лучшие из возможных, единственные, обеспечивающие сегодня равновесие системы. Придет время, и накопленная энергия приведет систему в новое состояние равновесия. Случится это не раньше изменения производственных отношений. Градиент развития системы в сторону облегчения и даже полной ликвидации физического труда, совершенно бесспорен. Вместе с тем растет и роль женщины в производстве и, следовательно, в борьбе за выживание вида. Следовательно, соотношение полов при исполнении любых функций будет постоянно выравниваться до тех пор, пока система не войдет в следующее равновесное состояние.

Патриархат приговорен историей, и нет никаких логических оснований утверждать или просто даже надеяться на то, что он вечен. Вопрос лишь в том, что придет ему на смену, каким будет новое равновесное состояние системы. Наблюдая процессы, начало которым было положено в середине прошлого века – прежде всего сексуальная свобода и разрушение традиционной семьи, – можно с известной долей вероятности предположить, что Западная цивилизация движется в сторону неограниченной свободы индивидуума. Возможно, будущие технологии и уровень развития общества позволят женщине полностью освободиться от мужской поддержки – даже в периоды временной нетрудоспособности, связанной с исполнением незаменимых биологических функций; возможно, система откажется от этих периодов временной нетрудоспособности – детей будут производить и выращивать в специальных лабораториях, используя синтетические сперму и яйцеклетку, а воспитание и образования будущей поросли возьмет на себя искусственный интеллект. Не знаю. Но даже в этих, идеальных, внутренних условиях, Западная цивилизация будет находиться в неблагоприятных внешних. Система нуждается и будет нуждаться в обозримом будущем в агрессивной защите. Следовательно, в силу тех же биологических факторов, она будет нуждаться и в защитниках. И одно это уже отрицает полный ренессанс матриархата в чистом виде.

Достигнет ли социально-политический вес женщины и уровень индивидуальной свободы общества некоего модернизированного матриархата, предсказывать не берусь. Принимая во внимание биологические особенности женского начала, такая возможность не исключена полностью. Но одно можно утверждать уже сегодня: патриархат будет заменен некоей новой социально-политической моделью эволюционным, ненасильственным путем. А это значит, что

феминизм, как и любой экстремизм, обречен.

Ломать существующую социальную модель через колено, как это стремятся сделать феминистки, ни к чему не приведет. Любые насильственные изменения эволюционного развития общества обречены на провал, и поборникам насилия следует помнить о судьбе Октябрьского переворота в России, приостановившего, но не предотвратившего эволюционно назревший развал империи. Эволюцию еще никому не удалось ни остановить, ни обмануть. Не получится это и у феминисток, хотя дров они могут наломать много.

Ирина Бирна, для «Мостов»                                                                                         28.03.2019

[1] Здесь нет ничего необычного: Берлин – самый крупный и безнадежный получатель дотаций из федерального бюджета, управляемый «красно-красно-зеленой» коалицией («Левые» хонеккерята плюс шрёдеризированная SPD плюс «зеленые» мечтатели) – что тут еще делать – не работать же!

[2] «Менсплейнинг (англ. Mansplaining) — термин, получивший распространение в среде феминисток, снисходительная манера разговора, используя которую мужчина объясняет что-то женщине с помощью упрощённых формулировок, делая скидку на её пол. Используя подобную манеру, мужчина ставит под вопрос осведомлённость женщины в теме. Слово образовано в результате контаминации слов man (англ. «мужчина») и explaining (англ. «объяснение»)» (Википедия).

[3] Метода, запрещающая, в числе прочего, говорить детям, кто они – мальчики или девочки, чтобы они могли «свободно» и «добровольно» выбрать себе пол в будущем. Детям (например, в некоторых детсадах Швеции) запрещено говорить о своих товарищах «он» или «она», они все – «hen» – «оно». Методика, заметим, учеными и специалистами-психологами квалифицируемая как промывание мозгов.

[4] Феминативы (от лат. femina — «женщина» /…/) — имена существительные женского рода, которые обозначают женщин, образованы от однокоренных существительных мужского рода /…/ Современное образование неологизмов-феминативов и ввод их в речевой обиход — как неформальный, так и административный — обусловлены внеязыковыми факторами и тесно связано с требованиями гендер-корректности, выдвинутыми феминистским движением (Википедия, курсив мой, иб).

[5] Компьютер этот никогда не был доведен до рабочего образца, но основополагающие идеи, алгоритмы, заложенные Эдой в программу, указали программистам XX века пути решения многих проблем.

[6] В качестве примера: в 1992-м в Германии сняты ограничения на ночную работу для женщин, в 1994-м им разрешено сохранять фамилию после замужества и, наконец, с 2001-го они могут служить в армии. С принятием этих законов исчезли последние белые пятна на правовом поле Германии.

[7] Главный, фундаментальный тезис феминизма: «Женщиной не рождаются, женщиной становятся» (Симоне де Бовуар, писательница, философка, феминистка) указывает на то, что женщина – продукт социальный, а не биологический, т. е. образцы поведения, привычки и преференции – весь «образ» – навязан современной системой социальных отношений, и, следовательно, может быть изменен. Есть «мысли» и «тезы», бредовость которых не заслуживает опровержения, вероятно поэтому они и долгоживучи. Каким образом женщину можно «отучить» или «переучить» заботиться о новой жизни, выношенной ею под сердцем в течении девяти месяцев, объяснить могут лишь лесбиянки и бездетные активистки.

[8] Строго говоря, выбором всегда движет страх, в нашем случае – страх утратить условия спокойной, счастливой и безопасной жизни. Но на феномене «страха» я останавливаться не буду – это тема отдельной статьи.

Или о том, что здесь вообще происходит

Из писем к Володе. Письмо двадцать восьмое

Наше вам, Вовуля Батькович, с кисточкой!

Сразу сначала: порадовал. Что – да, то – да. Обратно всех переиграл.

Только вопрос у меня до тебе по существу: это так задумано было, чтобы в понедельник – Сурок, а уже в пятницу – «глубинный народ» со смычками – в Европу? Или под Мюнхен подгоняли?[1] Не, ну задумка красивая, элегантная. Ведь и глисту понятно, что такие статьи за просто так не пишут, и проба на сурковых «теориях» стоит самая высокая. Следовательно, те, кому надо, статью здесь, на Западе, прочли. Не могли не прочесть. И в свои отчеты и репортажи с дайджестами включили. Можешь себе представить состояние тех, кто репортажи читал, кому политические решения принимать положено? Можешь себе представить их состояние, когда увидели они перед собой страну, у которой «Самые брутальные конструкции /…/ силового каркаса идут прямо по фасаду, не прикрытые какими-либо архитектурными излишествами». И сидит за теми «силовыми конструкциями» «глубинный народ» с лишней хромосомой; и народ тот «Глубинный /…/ всегда себе на уме, недосягаемый для социологических опросов, агитации, угроз и других способов прямого изучения и воздействия», но только для «Боярышника» и дармовщинки; и есть в той стране «верховный правитель» единственно народ знающий и понимающий, и готов тот народ по первому знаку «верховного правителя» броситься на любого – близкого или дальнего, потому как страна та «начала сама производить смыслы» и «вернулась к своему естественному и единственно возможному состоянию великой, увеличивающейся и собирающей земли» (курсив мой, иб).

А с другой стороны – культура, искусство и вообще – человеческое лицо «глубинного народа». Тут шок, тут удивление, тут недоверие и сомнение: тот ли это «глубинный народ» с «Боярышником» и ракетами средней дальности? Посмотрите: молодые, красивые, элегантные, некоторые даже умытые, хоть и с лишней хромосомой, но от нас почти неотличимые, и вона, как Бетховена нашего с Берлиозом бацают! Не, такой народ нам грозить не может, что-то наши политики опять не так поняли, надо на улицы выходить и против ракет в Европе протестовать.

Думаю, Вованя, все это должно было создать нужную Лавру Лживому атмосферу и произвести определенное впечатление на западных лохов, собравшихся в Мюнхене, за какую-то там безопасность тереть. Оно и создало, да не совсем так, как планировалось «верховным правителем», и выступления в Мюнхене вышли очень одно на другое похожи: НАТО следует укрепить, бюджет Бундесвера увеличить, и, если «глубинный народ» со с майором во главе не уймется, подумать за размещение в Европе ракет. Не помогли балалаечники. Да и то сказать, как могли помочь, если они сурковее Сурка оказались? Глубинне самого глубинного из народа? Вот пример.

Вышел главный балалаечник (Ю. Башмет называется) к микрофону и выдал: у каждого, говорит, народа – свой лидер. Нам, говорит, повезло, у нас великолепный лидер. И все народы нам завидуют. Понимаешь, там, где у «теоретика» и «идеолога» разочарованный «западный житель начинает крутить головой в поисках иных образцов и способов существования. И видит Россию», у Башмета он уже бесполезные кручения бросил и «завидует». А ведь всего пять дней, как Сурков свою «теорию» опубликовал. Я всегда думала, что глубже Никитушки Михалкова в вашей культуре никого нет, ан нет – вот Башмет выскочил, как паяц на пружинке, и напомнил, что согласно законам термодинамики, абсолютный нуль недостижим, следовательно, нет и той моральной планки, под которую выходец из глубинного народа не смог бы просунуть свою лишнюю хромосому.

Но одним ли Башметом Расея богата?! Сразу за Башметом показали в телевизоре пресс-конференцию, где за столом Гергиев сидел и еще четверо пацанов и пацанок на культуре. И вот корреспондентка спрашивает, мол, запланирован ли приезд Кирилла Серебренникова с его театром? Гергиев что-то начал искать в бумагах, возможно подходящую цитату из суркова опуса, остальные переглянулись и промолчать собрались. Да не тут-то было, тут же, Вова, не там, тут не корреспонденты – волки! Ни одна сволочь не задала следующего вопроса, ни одна падла не кашлянула даже! Так сидели и ждали, пока до Гергиева не дошло, что молчанием не отделаться, что хоть неделю молчи, отвечать придется, и он на блондинистую от культуры покосился. А та: «Ну, … это самое… вопрос непонятно к кому относится… поэтому давайте следующий вопрос». Достойно так ответила. Даже не послала. А ведь могла.

Так что Вова, пока не проканала пацанская заморочка, похоже, ты зря бабло в балалаечников вбухал. Хотя не знаю, судить не буду. Посмотрим.

В любом случае остается надежда на последнюю, самую хитрую мулю Сурка: «подлеца подлецом вышибают». Тут посольство ясное: если Европа и США нынешний кремлевский режим баблом не поддержат, а наоборот, будут санкциями и дальше громыхать, в глубинах «глубинного народа» найдется подлец почище майоришки – сказано же: абсолютный нуль недостижим! – и уж тогда пеняйте на себя!

Ну, и последнее… Давно собираюсь сказать тебе, да как-то все не в масть…

Ты вот все «лишняя хромосома», да «лишняя хромосома»… – мне все равно – трепись и дальше, но неприятно, когда тебя, дурака, подставляют. Ты знаешь, что такое «хромосома», и что с теми бывает, у кого она лишняя? Ты голову вот сейчас подними и на курицу двухголовую посмотри – типичный пример трисомика – мутанта с лишней хромосомой. У людей это генетическое отклонение редко формы двухголовости принимает, чаще протекает внешне незаметно, в виде описанной наукой умственной резистентности, речевых и двигательных аномалий, глубокой уверенности в собственной исключительности. А внешне она только у генералиссимуса твоего заметна.

Бывай!

Ирина Бирна,                                                                                                                            18.02.2019

[1] В пятницу, концертом Всесоюзного молодежного оркестра под рук. Ю. Башмета открылись в Берлине «Russian seasons» – запланированные на год гастроли российских оркестров, дирижёров и театров на Западе. И в эту же пятницу, в Мюнхене открылась ежегодная Мюнхенская Конференция по Безопасности.

Прежде всего хочу выразить благодарность Гершому Киприсчи за то, что обратил мое внимание на замечательную статью Владислава Суркова. Было бы досадно и непростительно не познать этот документ эпохи. А риск пройти мимо статьи был для меня более чем реален, поскольку блюду чистоту духовную и не читаю российских газет.

В. Сурков – один из помощников Путина и славен теоретическими обоснованиями нынешнего кремлевского режима. Это он ввел в обиход понятие «суверенная демократия»; это он стоял у истоков «русского мира», «новороссии» и прочих геополитических открытий; это он курирует и направляет вот уже пятый год «трактористов и шахтеров» Лугодонии. И растет над собой. По мере накопления опыта. И вот пришло время осчастливить российское народонаселение новыми открытиями в области теории окружающей действительности. Расставить точки там, где очередные «i» проклюнулись.

Я не буду анализировать статьи, хотя, разумеется, не удержусь от цитирования. Статья хороша сама по себе, но воистину бесценна реакцией на нее российского народонаселения и просвещенной части его – «оппозиционной» интеллигенции. На труд «теоретика» отозвалось всё российское, что писать научилось – кто развернутыми статьями, а иные – комментариями к ним. Прочтите первоисточник – кто еще не читал, – прочтите десятки статей-откликов и сотни комментариев. Прочтите и замрите пораженные: ни одного возражения по сути изложенного, ни одного возмущения, ни одного протеста! А ведь статья программная, статья фундаментальная, статья-манифест. Здесь с поразительной откровенностью, какой-то даже бравадой, признано и одобрено возвращение России в военно-полицейское состояние, воспеты с поэтической силой тюремные стены, по которым «/…/ идут /…/ самые брутальные конструкции силового каркаса /…/» (курсив здесь и далее мой, иб), оправданы прошлые преступления и обещаны будущие, и даже подчеркнуто, что выбора у Росси нет, поэтому и продолжаться «государство Путина будет еще «долго».

Другими словами, население России рано утром 11 февраля 2019 года проснулось и узнало – не почувствовало, нет, и не догадалось – узнало официально, что живет в тюрьме, что распад России был «невозможным, противоестественным и контристорическим» и что она «вернулась к своему естественному и единственно возможному состоянию великой, увеличивающейся и собирающей земли общности народов».

Давайте поставим себя на место россиянина в те утренние минуты…

Итак, вы проснулись утром, а вам говорят: «Вы в тюрьме. Ваш сын завтра пойдет в Украину (Латвию, Киргизию, Финляндию и т. д.) собирать «русские» земли, потому что это естественное и единственно возможное состояние существования страны, в которой вы живете…» Ваша реакция?

Хорошо, упрощу задачу. Представьте некоего государственного служащего администрации Ангелы Меркель, тиснувшего «теоретическую» статейку о том, что за прошедшие четырнадцать лет фрау Бундесканцлерин удалось вернуть Германию в ее «естественное» состояние «великой, собирающей земли, постоянно растущей» державы; что Германия, наконец, стала военно-полицейской диктатурой, что «фасад» ее больше не украшают «противоестественные и контристорические» «импортированные химеры», а напротив – «брутальные силовые конструкции», что «государство Меркель» «только набирает обороты» и будет существовать еще «очень долго», потому что «выбора у нас нет»… Короче, все то, о чем мечтают наши «Linke» и «AfD» осуществилось и, более того, станет нашим будущим до «конца века». Газету со статейкой, как у нас принято, разнесли по домам в четыре часа утра… Как вы думаете, продержалась бы фрау Меркель на работе до десяти того же утра? Или просьба ее об отставке легла бы даже не на письменный стол, но на тумбочку в спальне спящего еще херра Штайнмайера?

А в России прочли, узнали и утерлись. «Оппозиционная» интеллигенция отписалась, ну, т. е. отшутилась: «кокса», мол, перебрал..; отрабатывает, дескать, деньги и льготы..; его, понимаете ли, понизили кураторством над Лугодонией, вот он и пишет, чтоб в Кремль вернуться..; дело в России известное – «лижет царскую задницу»… Дохохотались до того, что правящую администрацию сравнили с солитером. Вона, мужества сколько! Но если так, то позвольте вопрос: кто же вы получаетесь такие, если вами вот уже третий десяток лет глист правит? И, судя по статье гельминтозового теоретика, править будет еще «долго».

Вот и все, что я хотела сказать о литературе.

А мы тут спорим, спорим: одна ли она – «русская» литература или отличается от литературы на русском языке, созданной свободными писателями в свободном мире? И, если отличается, то чем? Полноте, друзья, есть ли основание для спора? Вы что, серьезно намерены писать для выведенного В. Сурковым «глубинного народа»? Вы серьезно думаете, что он вас поймет, примет и оценит? Ведь для этого нужны точки соприкосновения! А что общего у вас с ним?

Вот, услужливый интернет принес сегодня цитату – Ирина Лагунина вспоминает: «Когда-то, работая в журнале „Новое время“, я получила письмо, которое помню и 30 лет спустя. «У меня оба сына погибли в Афганистане, — писала мать советских солдат. — Но если бы у меня был третий сын, я бы без колебаний отправила его туда вновь, защищать нашу страну»»[1]. Так неужели вы до сих пор еще не поняли, что мы – разные народы, говорящие на одном языке. Следовательно, и литературы у нас разные. Ясно это было и до В. Суркова, но после статьи и реакции на нее «оппозиции», следует считать доказанным.

Как говорят англичане: «As simple as that» – проще простого!

Ирина Бирна для «Литературного Европейца»,                                                           17.02.2019

[1] «Прямиком из прошлого», Ирина Лагунина © ТСН.ua, 15.02.2019

«Да, Скифы — мы! Да, азиаты — мы, —

С раскосыми и жадными очами!»

А. Блок, «Скифы», 1918

Некоторое время назад один из ведущих российских публицистов привлек мое внимание обильным цитированием некоего опуса, классифицированного им как «манифест», «/…/ внешнеполитическая программа победившей на сегодняшний день группировки в военно-политическом руководстве страны» (курсив мой, иб). Цитаты настолько поразили меня невиданной доселе прямотой и чистотой изложения «Русской идеи», что я не поленилась и обзавелась первоисточником. Практически каждый абзац «манифеста» начинался словами «Я не дипломат и потому скажу прямо» – и это были не красивые слова и не формула речи, – передо мной была квинтэссенция «русского» духа, выкристаллизовавшаяся за восемь веков глумления над огромной территорией и бесчисленными народами, философия. Это было откровение хама, осознавшего свою безнаказанность.

И вот днями – 11.02.2019 – в «НГ» появилась статья «теоретика путинизма» В. Суркова «Долгое государство Путина». Тем, кто знаком с первой статьей, не может не броситься в глаза, что Владислав Юрьевич лишь переводит «манифест» на политкорректный диплокрит, и добавляет от себя немного поэзии и высокого штиля. Статья его, в отличии от первоисточника, собрала огромное количество комментариев оппозиционных публицистов и читателей. Но вот странность: ни один из авторов не обратил внимания на идейный характер статьи и системность затронутых в ней вопросов. Среди откликов и оценок вы найдете что угодно: от иронического анализа эволюции взглядов автора, до глумливых намеков на слабости его характера, но ни одной (!) серьезной попытки вчитаться в текст. А он, повторяю, заслуживает того. И вот здесь, при наблюдении этой ярмарки арогантности российской оппозиции, не может не возникнуть вопрос: не хотят или не могут? Вопрос главный; вопрос экзистенциальный, сопровождающий весь исторический путь государства росийского; вопрос, производные которого время от времени фарисейски вбрасывает очередное поколение оппозиционеров в публику: «кто виноват?» и «что делать?»

Если оппозиция в статье В. Суркова не хочет видеть ясной и точно сформулированной имперской идеи, идеи, лежащей в фундаменте русской ментальности со времен Александра Ярославича («невского»), то, следовательно, стоит она – сознательно и убежденно – на позициях государственного империализма, а это, в свою очередь, подводит черту под всей «оппозиционной» риторикой, ибо не сулит альтернативы в случае трансцендентного прихода «оппозиции» к власти.

Если не может – то дело, пожалуй, гораздо хуже, потому что означает полную и окончательную победу имперского менталитета. Даже над интеллигентными и способными к самостоятельному мышлению головами.

Статья В. Суркова, если отбросить пропагандистскую шелуху в традициях «ЦРУ против СССР» и необходимые ритуальные воскурения фимиама «верховному правителю», поразительно, отрезвляюще правдива и уже поэтому заслуживает внимательного к ней отношения.

Покоится вся конструкция на двух несущих колоннах, первая из которых – прямая историческая линия российской государственности – от Ивана III к Путину. Здесь автора несколько подводит слабость аналитического мышления – «русская идея», как идея имперская, при Иване была впервые сформулирована как идея государственная. Зародилась же она двумя веками ранее, и автором ее можно смело считать князя Новгородского Александра Ярославича. Кстати, с рождением идеи неразрывно связаны не только кровавые гнусности «святого», не только зарождение «гибридной» тактики подавления соседей руками татар, но и первое в истории будущей России диссидентство: Андрей, младший брат Александра, отказался от гибридной политики старшего брата и стал в оппозицию татарам. Александр же, выражаясь высоким слогом нынешней интеллигенции, «заказал» брата союзникам, вследствие чего пришлось Андрею бежать в Швецию.

Славный же Иван III знаменит лишь тем, что при нем Московия твердо стала на «особый» путь, полностью отринув все технические и культурные наработки западной цивилизации позднего средневековья. Наработки эти привели в скором будущем Европу к Реформации, Ренессансу и, наконец, к эпохе Просвещения, а Московию – к Петру I, Ленину и Путину. Тут уж, кстати, упомяну и второго знаменитого политического беженца – «первопечатника» Ивана Федорова. «Просвещенная» и «прогрессивная» Московия решила искоренить скверну чуждого ее духу западного открытия, и наивный Иван-первопечатник с трудом унес ноги в прозападную и толерантную Украину («Русь» в географии того далекого времени).

Никакого «нового государства» ни Петр I, ни Ленин не создали. Первому пришлось проводить реформы, перенимая, где можно и насколько можно, западные технологии – прежде всего – в военной области. Иначе прогнившую на своем «особом» пути «империю» было не удержать вкупе – народы расползались, кто мог, а кто не мог – саботировал поставки пушнины, леса, пеньки и т. д., – т. е. всего того, чем держалось «величие». Тем же национальным отставанием в области вооружений будут впоследствии продиктованы «реформы» всех петровых последышей: от Александра II («освободителя») до Михаила Горбачева.

«Государство» Ленина – первый российский «блин» в новых исторических условиях. Первая мировая покончила с имперским прошлым планеты, и Ленину пришлось кроить и шить на скорую руку те самые «выходные одежды», о которых пишет В. Сурков: «Мир – народам», «Земля – крестьянам», «Фабрики – рабочим» и самый главный среди них – «Право народов на самоопределение». Как осуществлено было это право, мы хорошо знаем, не скрывает этого и автор: «Высокое внутреннее напряжение, связанное с удержанием огромных неоднородных пространств /…/ делают военно-полицейские функции государства важнейшими и решающими».

«Государство» Путина – все та же антигуманная и человекопрезирающая Московия Ивана III, но во времена интернета, который она наблатыкалась использовать во вред изобретателям.

Таким образом, историческая прямая развития Московии в современную Россию, опровергает приговор, приведенный в начале наших рассуждений: перед нами не «внешнеполитическая программа победившей на сегодняшний день группировки», а смысл и суть государства Россия во все века.

Вторая несущая конструкцию колонна – признание тюремной сути воспеваемого государства: «брутальные конструкции /…/ силового каркаса идут прямо по фасаду», «Россией никогда не правили купцы /…/ и сопутствующие купцам либералы, учение которых строится на отрицании всего хоть сколько-нибудь «полицейского» (тут в скобках следует отметить, что этот пассаж уважаемый Владислав Юрьевич из «Mein Kampf» слямзил, только евреев на всякий случай выпустил) и упомянутое уже выше «Высокое внутреннее напряжение», требующее решающих военно-политических функций – практически все, что во все века зарвавшаяся кровавая полицейщина стыдливо прятала от глаз соседей, вдруг показано с неведанной откровенностью, едва ли не рекламной помпезностью. Это первый известный мне – поправьте, кто может – пример имперского откровения такого накала. Здесь же буквально открытым текстом признанно: да, взрывали дома.., да, отказали «Курску» в помощи.., да – Беслан.., да – Норд-Ост.., да – Украина, да – Сирия, да – химическое оружие, да, да и да! Ну и что? А, как иначе, дорогие либералы, империю удержать? Какие ваши рецепты?

Но прочла «оппозиция» статью и молчит «оппозиция». Не дает ответа. Не потому ли, что понимает: другого пути удержания «огромных неоднородных пространств» просто не существует, а разрушить тюрьму и создать на ее обломках новую свободную федерацию – и в мыслях не смеет.

…Это давно уже началось, еще в 1999 году. Я тогда подумала: «А что будет, если Путин прекратит полит-корректные кривляния и признает в прямом эфире, что это по его приказу взорвали дома и убили более трехсот человек?» Теперь я знаю: ничего не будет. Ровным счетом ничего – «глубинный народ» утрется и уйдет в «собственную глубину», где он добивает водкой и «Боярышником» свою «совсем другую жизнь», а «оппозиция», в присущей ей лоханковщине, откроет живые дебаты о «преступлении и наказании», «точках бифуркации» и «сермяжной правде». Почему знаю? Так ведь В. Сурков сказал: «все равно все всё понимают». Понимаете ли – это же Путин перестал кривляться и через В. Суркова вам в лицо плюнул! Всем – и «глубинному народу», и «элите, блистающей на глянцевой поверхности», и «оппозиции»: все всё понимают и молчат – ну как тут не плюнуть! Не унизить еще немножко! Не насладиться собственной безнаказанностью!

Вот ведь, как оно бывает: и глист способен на дерзость. Если окружающие молчат.

Ирина Бирна,                                                                                                                            13.02.2019

Две предыдущие пятницы старшеклассники Германии казенили школы. Целыми классами. При полном одобрении, сочувствии и поддержке учителей, большом скоплении праздношатающихся, небывалом ажиотаже корреспондентов, в свете юпитеров, под черными очами камер и замочными скважинами смартфонов. Казенили за доброе дело и во имя благородной цели: остановить, наконец, потепление климата. Две недели протест школьников был центральной темой новостей. Трогательно было видеть эти еще детские лица, за душу брали слова: «Как я могу спокойно сидеть в классе, если мир проваливается в тартарары?!» (geht den Bach runter). Ни мало, ни много! В тартарары…

…В Давосе, 23 января, фрау Бундесканцлерин выступила с речью. Я намеренно не высказывалась по этому поводу, ждала реакции украинского интернета и российских оппозиционных сайтов. Ждала напрасно. Выступление одного из мировых лидеров почему-то не затронуло ни сердец, ни умов как раз тех народов, кого, по моему мнению, более всего и касалось! В Германии и, по мнению немецких новостных каналов, во всем мире, напротив, выступление вызвало вихри восторга, речь доходила даже до «политического завещания» покинувшей пост руководителя партии политика.

О чем же говорила фрау Меркель? Что «завещала»? Она говорила о вызовах (Herausforderungen), перед которыми оказался мир: изменение климата, кибер-атаки, терроризм (именно в этой последовательности); предложила слушателям «быть честными» и признать, что кризис 2008 года до сих пор дает себя знать («in den Knochen steckt»); похвалила международные структуры и призвала усилить мультилатерализм; напомнила, что в 1971 году нас было 3,8 миллиарда, а сегодня – аж 7,6, но жить мы стали лучше... Это все – так, – разминка, растяжка, согревающие упражнения и повышение подвижности мозговых суставов.

Разогрев нас таким незамысловатым образом, фрау Меркель заявила, что есть вопросы, о которых надо говорить прямо, а не вилять вокруг да около («nicht um den heißen Brei herumreden»). И тут же пояснила, что считает неверной чью-мысль о том, что «мир станет лучше, если каждый будет думать прежде всего о себе и стоять за собственные интересы; и тогда настанет миропорядок, в котором всем будет хорошо /…/ Я думаю, – возразила она самой себе, – что наши национальные интересы мы должны видеть в том, чтобы учитывать национальные интересы других (переведено и выделено мной, иб), для того, чтобы создать ситуацию, в которой выигрывают все («/…/um /…/ Win-win-Situationen zu machen /…/»), потому что именно такая ситуация и есть предпосылка к мультилатеральному сотрудничеству». И вообще: «Глобальная архитектура будет работать лишь в том случае, если мы все будем способны к компромиссам». С этой частью речи у меня лично никаких диссонансов не возникло, и я готова, во имя компромисса, подписаться под каждым словом. Включая климат.

Хуже мне стало ниже, когда уважаемая политик перешла к практическим примерам «учета интересов других». Фрау Меркель объявила, что Германия до 2022 года избавится от ядерной энергетики, а от добывания каменного угля отказалась уже. Следовательно, «еще несколько десятилетий природный газ будет играть возрастающую роль», и поэтому «спор, откуда нам брать газ, несколько преувеличен («ein bisschen überzogen»), потому что мы /…/ и далее будем получать газ из России /…/ – это совершенно ясно, – но мы хотим, естественно, диверсифицировать. Поэтому мы будем покупать и сжиженный газ; и возможно даже – у США и других источников. /…/ Энергия должна быть доступной («Energie muss ja auch bezahlbar sein»)».

Это и есть блестящий пример того, как, в отличии от трамповского «America first», фрау Бундесканцлерин мультилатерально думает об «интересах других». О чьих вот только? Европейцев, подавляющее большинство которых против «Северного Потока-2»? О Польше, которая понесет миллиардные потери? Об Украине, которой, кроме потери миллиардов долларов, грозит полномасштабное вторжение России? Канады и США, не устающих доказывать, насколько велика уже, но станет непреодолимой с пуском второй нитки газопровода в недалеком будущем, зависимость Германии от поставок газа из России? Может, думает она о немецком народе (это не «другие», но все-таки…), об этих детях, казенящих школы ради благородной цели, о их будущем? Тут – да, тут, на первый и беглый взгляд, взгляд эмоциональный, все ясно: фрау Бундесканцлерин – наша Бундес-мама – заботится о немецком народе (в том числе и о вашей покорной слуге!): энергия же должна быть доступной. Но какой ценой? И насколько искренна фрау Меркель? Для нее не может быть новостью, что львиная доля бюджета России явными и тайными каналами идет на перевооружение, шпионаж, кибервойну, терроризм, подавление инакомыслия внутри страны; не может быть для нее новостью и то, что практически единственным источником валютных поступлений России является продажа полезных ископаемых, и здесь главную роль играют газ и нефть. Следовательно, покупая российский газ и даже увеличивая размеры закупок, Германия не просто затягивает петлю зависимости на собственной шее (т. е. на шее того самого немецкого народа, чьи дети казенят школы), но и финансирует войну против Украины, военные авантюры в Сирии, ЦАР и Судане, ракетные программы Северной Кореи и Ирана, производство запрещенных ракет средней дальности, международный терроризм… Всего этого фрау Бундесканцлерин не может не знать. А после того, как Трамп заявил открыто о зависимости немецкой политики от поставок российского газа, фрау Бундесканцлерин не может даже говорить[1], что она не знала, кто действительно выигрывает в созданной ею «Win-win-Situation».

После упомянутого заявления Трампа, немецкие новостные каналы заполнили материалы, показывающие, сколько газа закупает Германия в России, сколько – в Норвегии и сколько – «в других источниках». Цифры говорят ясно: ни о какой «зависимости» речь идти не может. Даже при запуске второй ветки «СП». Но это – проценты поставок, сравнивать же, на мой взгляд, следует цены на газ. И тут я очень сомневаюсь, что норвежский газ поступает в Германию по цене российского, не говоря уже о хитрой системе тайных скидок, условий и оговорок, которыми Москва всегда сопровождает подобные соглашения (вспомним хотя бы газовый договор 2009 года между Тимошенко и Путиным, или путанные объяснения немецких политиков того же времени, почему российский газ для Германии в разы дешевле, чем для Украины). Но не в договорах дело, и даже не в том сопровождены они или нет секретными пунктами и протоколами, а в том, что во всех (исключений не упомню, подскажите, кто может) во всех международных конфликтах Германия занимает позицию немножко близкую российской, немножко больше понимает Россию, чем все остальные. Давайте вспомним реакцию Германии на убийство А. Литвиненко, МН-17 или покушение на Скрипалей – для Германии во всех этих случаях вина России не доказана, во всех этих случаях Германия была сдерживающим, смягчающим фактором при обсуждении европейской реакции на них. Теперь для сравнения возьмем реакцию той же Германии на убийство Хашогги в стамбульском консульстве. Здесь удивительная последовательность и принципиальность германской позиции: виновники названы и вина определена. Однозначно. Реакция? – пожалуйста: Германия тут же разорвала все договора и прекратила поставки вооружений саудам. Невзирая на экономические потери и санкции за односторонний разрыв договоров. К странностям можно еще добавить аллергические реакции Германии на любые попытки Украины, Молдовы или Грузии приблизиться к ЕС или НАТО, призывы уважать интересы России, понимать ее историческую озабоченность и много другое… Все это, разумеется, имеет какие-нибудь политико-стратегические объяснения, вроде разрядки, недопущения нового витка конфронтации и пр. Но все же… А тут еще этот газ по дешевой цене…

Итак, мы видим, что фрау Меркель, проводя свою мультилатеральную политику, игнорирует мнения европейских народов и даже мало думает о будущем собственного, оплачивая, по сути, кремлевскую военщину, смягчая европейскую и мировую реакцию на ее преступления. В чьих же интересах действует она? Кто они, эти загадочные «другие» о «национальных интересах» которых так много думает сама фрау Бундесканцлерин и «завещает» другим думать о них? Здесь глубоко копать не приходиться, следует лишь применить старый добрый принцип: Cui prodest?, и тут же всплывут эти загадочные «нации»: EON, BASF (обе стояли у истоков проекта «СП»), Siemens, Daimler, VW и десятки других, от очень крупных, до средних и мелких немецких компаний, вложивших и продолжающих вкладывать миллиарды в российскую экономику. Их интересы продвигает и защищает фрау Бундесканцлерин, в этом заключается ее мультилатерализм. Но что получается – ведь это интересы исключительно национальные, не так ли? Следовательно, она защищает собственные интересы в надежде на то, что мир при этом станет лучше. Тут тонко, тут понимать надо: то, что в исполнении фрау Меркель, Макрона и других демократов – мультилатерализм, в исполнении «популистов» – протекционизм. Вот и все «завещание».

А Украине и другим стратегическим целям России нужно, как говорят те же немцы, «одеваться теплее» – их интересы всегда будут проигрывать энергии, которая «должна быть доступной».

Ирина Бирна,                                                                                                                     02.02.2019

[1] После открытого заявления Трампа фрау Меркель пришлось несколько изменить риторику – раньше она утверждала, что «Северный Поток-2» – чисто экономический проект и вмешиваться в него у нее нет никаких прав и оснований, сегодня она признает, что да, «СП-2» имеет некую «политическую составляющую».

(редакция для каспаров.ру)

Предлагаемая ниже статья была написана для «Украинской правды», как комментарии к статье историка Игоря Бигуна. Но в те же самые дни на каспаров.ру вдруг вспыхнула дискуссия на ту же тему. Я не собиралась встревать в дискуссию, но некая объединяющая идея не давала покоя до тех пор, пока не поняла: меня исподволь, подспудно восхитила эффективность и надежность кремлевской пропагандистской машины. Мы даже не представляем себе, насколько все мы – ее порождение, насколько сформированы ею наши мозги, насколько полезен Кремлю наш идиотизм! Уважаемому московскому демократу Игорю Яковенко даже в голову не приходит, что нет у него никакого права «хвалить» украинский народ, слегка похлопывая «младшего» по плечу: «…тест на юдофобию Украина, похоже, уже прошла успешно»; что подобное панибратски-снобистское отношение к чужому народу – не что иное, как проявление того самого, хорошо известного, изученного и описанного русского великодержавного шовинизма. И дело здесь даже не в оскорбительной оговорочке «похоже», а в том, что права нет и всё! О «статье» уважаемого Вадима Зайдмана и говорить как-то даже неудобно. Ну что возразишь на информацию, полученную из первых рук – «знакомых из Запорожья»? Да еще и в Новогодний период… Но и уважаемый украинский ученый не в силах поднять голову и посмотреть за стенки ящика, куда посадила его кремлевская пропаганда.

Украинский историк, московский и нюрнбергский демократы настолько увлечены борьбой против некоего жупела, что не дают себе труда задуматься над вопросом:

«А был ли мальчик?»

Кто устроил Украине Голодомор?

„Und ein geschwächtes Deutschland

könnte für uns im Norden nur eins bedeuten –

dass wir die Russen auf den Hals kriegen.

Und dann, glaube ich, sage ich lieber den Rest meines Lebens ,Heil Hitler’,

als den Rest meines Lebens die Russen bei uns zu haben.“

Astrid Lindgren[1]

«Україньска Правда» опубликовала статью историка Игоря Бигуна «Антисемітська фальшивка про Голодомор». Статья затрагивает последнюю, пожалуй, ложь кремлевского режима, ложь, странным образом пережившую все «перестройки», «гласности» и «демократизации», и благополучно продолжающую гулять интернетом и умами, разъедать души. Действительно, давно разоблачены фальшивки о «великой октябрьской социалистической революции», «гражданской войне», первых пятилетках и «массовом героизме во время великой отечественной»; «космодемьянские», «кошевые» и «матросовы» в купе с «карбышевыми» давно переселились в анекдоты и присказки; давно уже не секрет как, когда и почему СССР вместе с Германией развязал эту войну; как начиналось и проходило «покорение космоса» и какую цену заплатил за это «советский» народ, и т. д., и т. п., и пр., но главное – сегодня мы знаем, что всё – практически без исключения – всё, исходившее из Кремля, было ложью (кроме часов перед началом программы «времени»). Но в «антисемитизм» украинцев продолжаем верить. Или не верить – здесь я даже не знаю, что хуже, потому что давно пора пришла знать.

Давно пора знать, – потому что доказано, запротоколировано и задокументировано! – что в Украине нет и не было никогда антисемитизма, что все, рассказываемое про «антисемитизм» Степана Бандеры и ОУН, придумано в Кремле и устроено отрядами НКВД для подтверждения придумок.

Давно пора встать во весь национальный рост и бить по рукам каждого, тиражирующего ложь о нашем «антисемитизме» – независимо от того, израильский ли «профессор», доморощенный ли «патриот» или российский «демократ» распространяет ее, на «демократическом» или «ватном» ресурсе увидела она свет, и как подана – «дружеским советом», «сердечной озабоченностью» или «похвалой» – ложь должна быть вытащена на свет. Любая. Всякая. Всегда. Способность во весь голос дать отпор лжи – один из признаков сложившейся нации.

Давайте помнить об этом.

Ни в коем случае не умаляя достоинств и абсолютной политической необходимости статьи И. Бигуна, хочу лишь порассуждать о двух тезисах, кольнувших глаз во время чтения. Автор спокойно и делово доказал, что информация о каком-то исключительном участии евреев в организации и проведении Голодомора – фальшивка. Только вот «антисемитская» ли? Это – первое. Второе – несет ли какая-нибудь нация или какой-нибудь народ, как социально-политическое целое, коллективную ответственность за уничтожение двенадцати миллионов украинцев, или прав Игорь Бигун, и «Голодомор як геноцид українців був задуманий і здійснений не якоюсь окремою нацією, а комуністичним тоталітарним режимом /…/»?

I

«Антисемитизм» украинцев, как клише, наряду с любовью к салу и стремлению к стяжательству, был сочинен в начале прошлого века. В ходе Первой мировой войны, российским войскам удалось проникнуть на территорию Галиции, бывшей тогда частью Австро-Венгрии, и на какое-то время оккупировать ее. Реальность окружающего мира, как всегда в заграничных походах, болезненно поразила русских казаков. Началось привычное для русской армии мародерство. В то же самое время Санкт-Петербург, в патриотическом угаре ставший Петроградом, столкнулся с острой необходимостью как-то оправдать бездарное командование войсками, провалы по всей линии фронта, массовое дезертирство, нехватку вооружения, снарядов, авиации и пр., вплоть до сапог. Оправдание было найдено по-военному быстро: во всем виноваты «шпионы иудейского вероисповедания». Последовали приказы о выселении евреев из прифронтовой зоны, т. е. из западных и южных областей Украины. Евреи, скупо отмерянным сроком высылки, были приговорены к лишению имущества. Сопровождающие выселение русские казачьи части охотно и от всего сердца помогали евреям избавиться от обременительного багажа, а их соратники в оккупированной Галиции получили желанное алиби: теперь они грабили евреев не просто так, из вековечной зависти и ущербности раба, а по политическим мотивам и исключительно из фронтовой необходимости. Евреи перестали быть людьми[2] – «шпионов», независимо от возраста и пола, расстреливали без суда и следствия, – нередко просто ради развлечения, – сборища пьяных русских казаков. А в тылу, по всей прифронтовой полосе – повторяю: это была значительная часть Украины – прокатились еврейские погромы. «Шпионов» искали, находили и уничтожали в Киеве, Одессе, Кишиневе… Имущество, само собой, присваивали погромщики.

Тогда еще никто не говорил об «украинском антисемитизме» – не было политического запроса. Запрос появился в годы «гражданской» войны – после вторжения российской армии на территорию независимой Украинской Народной Республики. Украинский национализм, стремление к восстановлению независимого Украинского Государства, должно было придушить по всем направлениям. И здесь московской пропаганде пришлись ко двору кровавые делишки русских казаков, черносотенцев и прочих «друзей русского народа». Единственное, что связывало погромы, расстрелы и массовые выселения евреев с украинцами, была территория – вдохновителем преступлений был Петроград, проводниками и исполнителями – русская армия, казачьи части и национальные объединения русского народа. Началась невиданная доселе пропагандистская кампания обличения «украинского национализма», центральной частью которого была не освободительная борьба против Москвы, а «антисемитизм». Главный атаман войска и флота Украины Симон Петлюра был объявлен патологическим, дремучим «антисемитом» (портрет, видимо, с Пуришкевича писали – уж очень живой получился), а молодая украинская армия – сборищем кровожадных «юдофобов», навроде русских казаков. Масштабы и эффективность московской пропагандистской машины тех лет не могут не восхищать. Гибридная информация о «Петлюре-антисемите» увековечена в лучших образцах советского искусства[3], а сама смерть его, как и последующий фарс в виде Парижского суда и оправдания убийцы – непревзойденный образчик прецизионно организованной и блестяще проведенной операции ГПУ.

Но вооруженная борьба украинцев не прекращалась ни на секунду, следовательно, Москве необходимы были новые «герои» и новые их «преступления». Так появился миф об «антисемите» Степане Бандере и сотрудничестве ОУН с Третьим Райхом…

УССР не была свободным субъектом Союза, она не имела ни собственного правосудия, ни собственной исторической школы, ни собственных средств информации, следовательно, не могла противостоять московской пропагандистской машине. Информация, в силу буквально ежедневного повторения, закрепилась на уровне инстинктивной, там, где наш мозг хранит все, необходимое для выживания. Любое сомнение в «вине» украинцев в еврейских погромах или «антисемитизме» Симона Петлюры, Степана Бандеры и других борцов за украинскую независимость, могло стоить свободы, если не жизни сомневающемуся.

Анализируемая Игорем Бигуном фальшивка – часть московской гибридной информации на заданную тему. И здесь не важно, кто и как запустил ее в обиход: ФСБ или «щирі українці» на службе у этой организации, а важно здесь, что фальшивка эта никоим образом не «антисемитская» – она главным и единственным образом антиукраинская. Перед нами ничто иное, как очередная попытка представить связь времен и наследственный «антисемитизм» украинцев из поколения в поколение. И легкость, с какой, по признанию самого Игоря Бигуна, нашел он опровергающую «еврейский след» Голодомора информацию, как раз и доказывает правоту нашего тезиса: кому-то очень надо было показать, что фотографии евреев, якобы устроивших Голодомор, собраны случайно, сумбурно и с одной целью – любой ценой обвинить евреев в невиданном по масштабам преступлении против целого народа. И за этой неряшливой поспешностью может скрываться только «грязный оскал украинского антисемитизма».

II

Теперь перейдем ко второму вопросу: несет ли некий народ или некая нация ответственность за Голодомор, или был он задуман и осуществлен «комуністичним тоталітарним режимом» (И. Бигун)?

Для ответа, нам необходимо сперва ответить на вопрос, что есть «русские» – нация, народ или режим. Ответ на этот вопрос я дала в нескольких статьях здесь, на сайте каспаров.ру, поэтому ограничусь лишь тезисами.

Стадии «национального» государства Россия не достигла, следовательно, говорить о некой «русской» или «российской» нации, проживающей на территориях сотен порабощенных народов, нет никаких оснований. Еще меньше оснований говорить о существовании некой «федерации» наций и народов, раздираемых этническими, конфессиональными, культурными и др. противоречиями. Несмотря на вековые усилия Москвы и Санкт-Петербурга загнать всех в сочиненную Петром первым «русскую нацию», Россия была и остается конгломератом народов, чуждых друг другу. Но есть среди всех этих народов один, положение которого особенно странно и неестественно. Это русские – единственный народ, не имеющий своей исторической территории, за исключением, возможно, территории Московского княжества до начала эпохи «собирания земель».

Русские – явление странное, сложное и крайне противоречивое. С одной стороны, это собственно русский народ – несколько десятков миллионов (?) человек, числящих себя – эмоционально и исторически – потомками славянских племен, населявших территории Московского, Владимирского и некоторых других княжеств до того, как Москва, руками и оружием татар, «привела их во власть свою».

С другой стороны, подавляющее большинство «русского» народа – это каста коллаборационистов, ставших на сторону поработителей в обмен на карьерные перспективы, образование, возможность реализовать себя в искусстве, науке или на иных поприщах, намеренно закрытых Москвой для их народов. Такими были, например, поляк Достоевский, украинцы Гоголь, Чехов, Лобачевский, Разумовские, Паскевич, татарин Булгаков, грузин Багратион…; такими сегодня являются армянин Лавров, тувинец Шойгу, немец Миллер и целая армия носителей украинских фамилий и родословных на службе Кремля. Каста эта – независимо от этнического происхождения и корней – и есть те самые «русские», что всеми силами души, всем убеждением и воспитанием стремятся к сохранению и усилению империи. Они подобны глистам, могущим существовать лишь в зловонной атмосфере кишечника империи, переваривающей тела и души порабощенных народов. Вне империи для них нет жизненного пространства: развались она, и они окажутся на обочине жизни – русским, – тем, без кавычек – что составят население новой России, они будут уже не нужны, а возврат в национальные государства им закроют преступления против собственных народов. Следовательно, эти «русские» намертво связаны с империей – самодержавной ли, коммунистической или «демократической» – им все равно. Они – цемент империи, орудие ее, «народ» и «режим» в одном лице.

Думаю, если всех, перечисленных в предпоследнем абзаце статьи Игоря Бигуна, виновных в Голодоморе опросить на предмет национальной принадлежности, все они ответили бы: «русский». Сталин, например, всегда называл себя «русским», им он и был – по психологии, исторической памяти и имперским замашкам. Следовательно, абзац этот можно переформулировать так: «В итоге, из материалов уголовного дела Службы безопасности Украины 2009-2010 годов следует, что организаторами Голодомора были руководители Коммунистической партии и правительства СССР и УССР Иосиф Сталин («русский»), Вячеслав Молотов (русский), Лазарь Каганович («русский»), Станислав Косиор («русский»), Влас Чубарь («русский») и Мендель Хатаевич («русский»)» (перевод с укр. мой, иб). В такой редакции все становится на свои места: Голодомор был спланирован, организован и осуществлен «русскими» – единственной силой, жизненно заинтересованной в сохранении империи; единственной силой, заинтересованной в окончательном решении «украинского вопроса»; единственной силой, которой победа украинского национально-освободительного движения сулила – и сулит! – неминучую смерть. «Режимом» или «народом» они себя в тот исторический момент ощущали – дело вторичное.

И в заключение.

Нам, несмотря на весь наш исторический опыт и войны, развязанные Москвой уже в молодом XXI веке, к сожалению, не хватает открытого, трезвого и взвешенного взгляда на Россию и «русских», каким обладала великая шведская писательница.

Ирина Бирна                                                                                                                      14.01.2019

[1] «И слабая Германия для нас на Севере могла бы означать только одно – нам на шею сядут русские. И тогда, думаю, я лучше до конца моих дней говорила бы «Хайль Хитлер», чем до конца моих дней жить с русскими», Astrid Lindgren «Die Menschheit hat den Verstand verloren: Tagebücher 1939–1945» Gebundene Ausgabe: Verlag: Ullstein Hardcover; 576 S. ISBN-13: 978-3550081217

[2] Вот замечательный образчик русского гуманизма и космополитизма приводит С. Резник со ссылкой на М. Хейфец, («Цареубийство в 1918г.»): «Колоритно свидетельство академика Даниила Заболотного, известного бактериолога и эпидемиолога, о его встрече с командующим юго-западным фронтом генералом А. А. Брусиловым. Ученый посетовал на то, что для задуманных экспериментов ему нужны обезьяны, но их трудно доставать, на что генерал «серьезно спросил: «А жиды не годятся? Тут у меня жиды есть, шпионы, я их все равно повешу, берите жидов». И не дожидаясь моего ответа, послал офицера узнать: сколько имеется шпионов, обреченных на виселицу. Я стал доказывать его превосходительству, что для моих опытов люди не годятся, но он, не понимая меня, говорил, вытаращив глаза: «Но ведь люди все-таки умнее обезьян, ведь если вы впрыснули человеку яд, он вам скажет, что чувствует, а обезьяна не скажет». Вернулся офицер и доложил, что среди арестованных /…/ нет евреев, только цыгане и румыны. «И цыган не хотите? Нет? Жаль»». С. Резник, «Последний император», Мосты, №60, Франкфурт (Майн).

[3] Вспомним, например, рассказ Остапа об убийстве Вечного Жида петлюровцами (глава двадцать седьмая «Золотого теленка»), или сцену в фильме «Комиссар», где воображению героини Н. Мордюковой представляется прямая наследственная связь украинской национально-освободительной борьбы и Холокоста.