- «Беженцы»-гейт
«Es wäre töricht anzunehmen, wir könnten als Nation
auf eine globale Frage eigene Antwort geben.
<…> Frau Merkel hat durch einseitige und in Europa,
und auch in Deutschland nicht abgestimmte
Entscheidungen unsere Kontinent in Chaos gestürzt»
Christian Lindner, Vorsitzende der FDP[1]
Нашествие «беженцев» на Европу, по мнению подавляющего большинства экспертов, будет самым большим вызовом европейскому единству. Поток беженцев, если мне будет позволено здесь перебросить мостик к первой части статьи, подобен воздействию свинца в бензине на катализатор. Свинец медленно, но верно «отравляет» благородные металлы, отвечающие за работу устройства, и в итоге разрушает его. Точно также действуют на Европейскую Идею привносимые из-вне молекулы средневекового варварского менталитета. В этой ситуации требуется особое чувство на кончиках политических пальцев, осторожность при принятии решений. Здесь в первую очередь встает вопрос абсолютного единства всех членов сообщества.
Какому из вышеназванных критериев отвечало решение до тех пор трезвой и более чем осторожной фрау Меркель вдруг перескочить на «политику хиппи» (Handelsblatt), объявить «Дублинские Соглашения» утратившими силу и «взорвать» изнутри Европу? С того рокового дня начала сентября прошло уже более полугода, но вразумительных объяснений политика или ее соратников мы так и не услышали. Последствия этого в высшей степени популистского решения, основанного на фотографиях детей, историях беременных женщин и «опросах общественного мнения», изменили Европу навсегда.
Я думаю, в момент возрастания давления массы «беженцев» на германские границы, сработала все та же линейная реакция, вульгаризация решений нелинейных вызовов. Как нельзя лучше иллюстрирует мое предположение трескучая фраза, брошенная фрау Бундесканцлерин во время фото-термина с беженцем[2]:
(Думаю, за эту фотографию агентства Reuters фрау Меркель будет еще долго краснеть, и не потому, что она сфотографировалась рядом с беженцем, а потому, что это фото стало символом лицедейства, у которого есть все шансы на звание «Ошибки ХХI века».
«Deutschland ist ein starkes Land. Das Motive, mit dem wir an diese Dinge herangehen, muss sein: Wir haben so vieles geschafft, wir schaffen das. Wir schaffen das, und wo uns etwas im Wege steht, muss es überwunden werden.»[3]
Фраза сама по себе ничем не лучше и не хуже годами пережевываемого пустословия: «Yes, we can», последствием которого стали пресловутые «перезагрузки», развязавшие руки кремлевскому террору по всему миру. Брошенная фрау Меркель, как призыв к единению нации, фраза, не просто «линейна», она алогична: из верного посыла «Германия – сильная страна», вовсе не следует, что страна эта в одиночку справится с наплывом миллионов экономических беженцев, замаскированных под беженцев террористов и простых искателей приключений, которым в родной Северной Африке и украсть больше нечего[4]. Реальность же последующих событий превзошла все ожидания даже «наивных, готовых на жертвы, полезных идиотов индустрии беженцев» (нидерландский «De Telefraaf»): в Германию ворвалось… вот в том-то и дело, что никто не знает, сколько именно ворвалось в Германию народа, и сколько среди них кого. После Парижа, где среди террористов были два «беженца», после Стамбула, где опять-таки «беженец» взорвал группу немецких туристов, за библейскими глазами беженки с ребенком на руках, стали ясно выступать небритые физиономии молодых и здоровых «беженцев», которых в людском потоке на границе совершенно непропорциональное большинство; к трупам несчастных на пляжах Греции и Италии прибавились трупы парижан и немецких туристов; слезы женщин на приемных пунктах вдоль границ Европы, смешались со слезами жертв сексуального насилия Кёльна, Хамбурга, Штуттгарта, Цюриха, Стокхольма, Хельсинки…
Мы запустили в Европу массовый террор, масштабы которого не в состоянии ни оценить, ни представить, противостоять которому не можем.
В стремлении подыграть «опросам общественного мнения», фрау Меркель и те, кто в ее окружении получает зарплату за хладнокровный анализ ситуации и построение моделей развития, совершенно забыли уроки недавней истории. Не так давно, в поздние девяностые, Германия принимала уже «гуманные» решения в отношении больших групп «беженцев». Так, без ограничений принимали тогда дезертиров российской армии, армян Карабаха, курдов, косовар… Под эту кампанию в Германию прибыл, например, будущий убийца Литвиненко, капитан ГРУ Дмитрий Ковтун. У него оказались все необходимые документы, подтверждающие службу в ВЧ № такой-то. Мужественный «дезертир» честно и терпеливо сносил все «унижения» вражеского «социала», не высовывался и ждал, когда Родина позовет на подвиг. Под эту же кампанию в Германию хлынули армяне из Москвы, Петербурга, Киева и других крупных индустриальных центров бывшего СССР. У всех у них были чистенькие документы с голубой карабахской печатью о прописке. Ни один из тех, с кем мне приходилось беседовать, никогда в жизни в Карабахе не был, даже родственников или знакомых там не имел, и скрывать это бывших земляков считал потерей авторитета. Мне приходилось встречаться и с курдами из Одессы, Николаева, Орджоникидзе – у этих вообще никаких документов не было, для получения убежища им достаточно было сказать несколько фраз на курманджи.
Сегодня министр внутренних дел де Мизье «предполагает», что 30% «сирийцев» сирийцами не являются. К этому следует добавить тот факт, что исламисты в Германии через Балканы с поразительной легкостью организовывают фальшивые документы[5]. Вопросы, на которые у нашей системы безопасности нет ответов, звучат так: сколько десятков тысяч фальшивых сирийцев осели нелегально в Германии? Какой процент нелегалов расползся и «залег» по всей Европе? Сколько из них обзавелись фальшивыми паспортами и сколькими?
Осмелюсь предложить эксперимент: Германии следует объявить предоставление убежища марсианам. Уверяю вас, уже завтра все мы будем поражены тем уровнем преследований, который царит на этой отдаленной планете, и о котором расскажут толпы марсиан, вооруженных всеми необходимыми документами, начиная от прописки в военных очагах и до справок марсианской полиции, подтверждающих факты дезертирства из воюющих марсианских армий.
Из всех этой историй Германия так и не поняла, что бегство от политических, религиозных, сексуальных или любых иных преследований – дело индивидуальное. Каждый из просящих убежище, должен быть спокойно и всесторонне проверен; любая попытка «конвейеризации» процесса будь то под давлением внутренних истеричных идиотов или толпы на границе, — это приглашение к злоупотреблению святым правом на убежище. Равно как и дискриминация истинно нуждающихся.
Это первая составляющая той цены, которой Германия оплачивает линейность своей канцлерин.
К сожалению, цена имеет еще несколько составляющих.
«Что-нибудь» ставшее на пути желания фрау Меркель «справиться с этим», и что следует «преодолеть», оказалось всего навсего немецким народом. В процессе развития ситуации фрау Бундесканцлерин должна с горечью сознавать, что оказалась именно «не в своей стране». Несмотря на титанические усилия немецкой индустрии информации, раздувающей до новости главных инфоканалов любого учителя-пенсионера, организовавшего в своей гостиной курсы немецкого языка для «беженцев» или скучающей домашней хозяйки, «интегрирующей» молодых мужиков в немецкое общество выпеканием печенья, число заявок на разрешение покупки оружия (пока «шокового», пугающего действия) неизмеримо выросло: с чуть более 300 заявлений за весь прошлый год, оно перевалило отметку «400» уже за первые 10 дней января нынешнего. Телевидение и газеты продолжают утверждать, что «большинство немцев стоит за решением Меркель».
Да, может быть.
Но оно вооружается, это большинство.
«Через две недели Шенген может стать макулатурой», — это заявил министр финансов Вольфганг Шойбле после того, как коллеги министры финансов Европы отказались предоставить €2 млрд из трех, обещанных фрау Меркель Турции в качестве взятки[6] за то, что последняя примет на себя заботы о введении потолка беженцев – решение, которое требуют принять практически все европейские партнеры и даже соратники Меркель по партии, и которое Меркель с гневом отбрасывает, как «негуманное». Это обычная политическая практика: давать подобного рода «взятки» странам для того, чтобы они приняли на себя решение некоторых неуютных проблем. Да вот беда в том, что своим сентябрьским кульбитом фрау Бундесканцлерин подорвала не только европейское единство, но и посеяла сомнения в рядах партнеров в своей способности решать что-либо. В результате, херр Шойбле стыдливо признал лишь давно свершившийся факт: Шенген стал уже макулатурой. Стал, совершенно независимо от того, будут ли приняты какие бы то ни было бумажки Европарламентом в этом направлении или нет. Сама Германия уже давно ввела контроль на границе с Австрией. От западного партнера не отстала и Австрия; за ней последовала Швеция, вынуждая и Данию закрыть германскую границу.
Шенген остался лишь в сердцах европейцев и их красочных воспоминаниях.
Но и это еще не последняя капля. По всей Европе подняли голову «правые», «левые», «красные», «альтернативные» и прочие цветные и бесцветные «понимающие» в той или иной мере Путина и разрушающие Европу его деньгами. «Пегида»[7], марши «правых», заявления «альтернативных», поразительно напоминающие некоторые исторические цитаты, — все это – та страна, с которой фрау Меркель не хотела бы иметь ничего общего, но которую пробудила своим заявлением. Победа «Национального Фронта» на муниципальных выборах во Франции, рост популярности болтуна Саркози, Польша, Венгрия, Чехия, Словакия, Нидерланды, Дания… – ото всюду приходят новости одна другой радикальнее. Перед нами год выборов в трех землях и, согласно опросам, во всех трех «АfD» имеет шансы стать второй (!) политической силой. А ведь в следующем году нам выбирать Бундестаг.
Фрау Бундесканцлерин, возможно вы устали от власти, но такого ли наследника вы себе желаете? Не вы ли нам оставляете страну, в которой сами не хотели бы жить?
И самое последнее, что писатель не может обойти молчанием: психологические последствия случившегося.
Выше я говорила об «индивидуальности» предоставления убежища. Эта индивидуальность обоюдоважная. Она не только служит защитой нашего общества от массовых злоупотреблений нашей щедростью, но и демонстрирует новоприбывшим, что в стране их выбора действуют законы; что законы – для всех одни и, что законы эти выполняют, а не обсуждают и уж вовсе не игнорируют, — т.е. здесь, куда они так стремятся, действует все то, что отсутствовало на их родине и от чего ни сбежали. Это и есть самый первый и самый важный шаг интеграции:
Интеграция начинается на пункте регистрации.
А теперь пусть попробуют объяснить мне те горячие сторонники открытых границ, как они собираются интегрировать некоего абстрактного субъекта, который продемонстрировал полное презрение к нашим законам, нашим менталитету и социальной философии, выраженным этими законами, и силой доказал свое право ворваться в наш дом? Вот он перед вами в позе победителя, слушает аргументы в пользу вашего мировоззрения со снисходительной ухмылкой, откровенно скучая. Вы действительно мечтаете убедить победителя в том, что философия, приведшая его к победе, к достижению желаемой цели – не верна? И что ему следует принять философию побежденного им? Ситуация, разумеется, сложнее: он ворвался в дом, но еще не дорвался до буфета. В этой ситуации возможен лишь один сценарий: ваш субъект затаится и будет делать вид, что «интегрировался», чтобы и дальше пользоваться материальными благами. Внутренней, искренней интеграции, интеграции основанной на душевной потребности постичь достижения нашей социальной морали и стать частью ее, вы уже никогда не достигнете. Глубокое понимание того, что материальные наши преимущества — это прямое следствие и результат нашей социальной философии, широты нашего горизонта, что одно от другого неотделимо, одно без другого невозможно, у нашего субъекта никогда не разовьется.
Самое позже после Кёльна должны были бы вы понять, с каким треском и грохотом рухнули ваши мечтания. Кёльн показал всему миру, что ворвавшиеся сюда «по личному приглашению Меркель», видят себя в нашем обществе «в своем праве». Они совершенно искренне не понимают, что такое честь женщины, если она смеет показаться на улице с непокрытой головой; они наивно недоумевают, как это немцы могут поднимать такие волны из-за «пустяков» («Ни одна женщина в Северной Африке не удивится сообщениям из Кёльна» Блумберг); они уверены, что наша свобода распространяется и на их средневековые инстинкты.
Ирина Бирна Neustadt, 27.01.2016
Продолжение следует
[1]«Было бы глупо думать, что мы, как нация, на глобальный вопрос дадим наш собственный ответ. <…> Госпожа Меркель односторонними, в Европе, как и в Германии несогласованными решениями, столкнула наш континент в хаос», Кристиан Линднер, председатель Либерально-демократической партии Германии (нем).
[2]Без кавычек, потому что уверена: перед тем, как допустить к фрау Бундесканцлерин, его серьезно и всесторонне проверили. Иначе мог выйти прокол, как с тем «беженцем», которому подставила «ножку» венгерская корреспондентка, благодаря чему он попал в газеты и курды узнали старого знакомого — террориста Исламского Государства.
[3]«Германия – сильная страна. Лозунг, с которым мы возьмемся за это дело, должен быть: Мы достигли уже многого, мы справимся и с этим. Мы справимся с этим, и там, где на нашем пути станет что-нибудь, оно должно быть преодолено», — Бундесканцлерин Меркель, сентябрь, 2015.
[4]Вопрос между делом ко всем тем, кто призывает признавать беженцами всех, кто покидает свои страны ввиду их экономической отсталости: «Следует ли признать вора, которому на бедной Родине нечего украсть, «экономическим беженцем»»?
[5]По материалам журнала «Focus»
[6] Bloomberg: «Europe’s Refugee Deal With Turkey Is Only a Start», — Блумберг: «Европейская сделка о беженцах с Турцией только начало» (англ)
[7] То, что «Пегида» почему-то проходит под русскими «триколорами» и лозунгами типа: «Путин, приди и спаси!», должно было бы, кажется, заинтересовать наши службы охраны Конституции.
мой дневник 